Каргополь: медвежий угол

Если смотреть на карты, то городок Каргополь кажется совершенной потеряшкой. И к моменту, когда вы туда доберетесь, ваше мнение только укрепится при помощи дорог без асфальта, полей трехметрового борщевика и отсутствия даже ненавязчивого сервиса. Но Каргополь ценен другим. Это жемчужина Русского Севера, эдакий северный Суздаль, увидеть который непременно нужно.
Мы выехали из Нижнего Новгорода рано утром, чтобы в течение дня преодолеть Иваново, Ярославль и осесть в Вологде для ночлега. Это по грубым прикидкам около 600 км, то есть полдня пути. В Ярославле погода уже начала хмуриться.

А Вологда так вообще встретила дождями и порывистым ветром.

Поселившись в гостинице “История”, мы пошли шлепать по залитому городу ради пары сувениров и запоздалого обеда. Если вам интересно почитать у нас о Вологде и ее резных палисадах, то это здесь.
Всю ночь лил дождь, а к утру Вологда передумала и включила солнце, будучи по-северному переменчивой барыней. Так что выехали мы по ремонтируемой дороге на Медвежьегорск в прекрасную погоду. Согласно картам и дорожным впечатлениям других граждан, на Каргополь мы должны были свернуть в Пудоже, однако навигатор настойчиво рекомендовал сделать это под Вытегрой и постоянно нас разворачивал. Мы ему не поверили. И правильно сделали: раскисший зимник в теплое дождливое время года, а также мост с бревнышками, уложенными вдоль под колею грузовика – не лучший вариант для одиночной машины. Потому свернули на Каргополь в Пудоже.
Это Пудожский тракт. Он ведёт от Каргополя на запад. По нему можно доехать на Лёкшмозеро в Кенозерском национальном парке, а недавно благодаря реконструкции тракт стал, как и до революции, транзитной дорогой на Петербург из архангельских земель. После Пудожа идет асфальт, который неожиданно может оборваться и стать крепким грейдером. Узенько, извилисто, но вполне прилично. И красиво. Места все словно людьми покинутые. Встречных мало, иногда бодро валят лесовозы – короли местных дорог.

Самые распространенные дорожные знаки на тракте – “сиськи”. Стоят по делу и без оного. Чувствуется, что на их изготовление ушел весь скромный бюджет по содержанию дороги. Но зато, наверное, навевает суровым северным мужикам мысли о чем-то теплом и мягком )))

Вскоре начинают синеть пограничные указатели Архангельской земли. Карельский асфальт жадно обрывается, а из леса выезжает серьезная машина )))

Мы запечатлели выход в архангельский космос из карельской стратосферы и со своей машинкой. Кстати, в заросли травы тут лучше и не заглядывать – словно усилиями двух губерний наср*но.

С обратной стороны пограничье выглядит так.

Далее, как вы поняли, началась грунтовка с пугающими знаками. Впрочем, качество дорог без асфальта тут отличное. Мы ехали быстрее 50 км в час.

На берегу Лекшмозера дорога бежит через деревеньку Орлово, которая очень похожа на приют дачников. Уж больно много тут питерских и карельских машин. Место уединенное и красивое.

По дороге наблюдаем знаки Кенозерского национального парка. И поклонный крест.

Кроме иконок насыпана мелочь. Народ-язычник )))

От креста действительно уходит дорожка. Мы посмотрели вслед святым стопам и поехали дальше.

По дороге на Каргополь мы остановились в селе Лядины, которые на самом деле состоят из нескольких починков, о границах и названиях которых помнят только местные. А называются Лядины, судя по указателю, вообще Гавриловская. Село стоит в 40 км к западу от Каргополя, то есть в сутках пешего/гужевого пути по большому тракту на Петербург. Здесь находится известнейший памятник Каргополья – Лядинский погост, когда-то один из нескольких уцелевших в России ансамблей деревянного тройника.
Наверное, стоит рассказать вкратце, что такое тройник и почему это северное хрупкое явление являет собой такую ценность. Погосты-тройники – это отличительная черта именно деревянного Русского Севера. Самым крупным и красивым сооружением тройника-погоста традиционно была летняя церковь. Богослужения в ней начинались с Пасхи и продолжались вплоть до Успения, то есть до первых осенних холодов. Летняя церковь не отапливалась и не утеплялась, но зато в ней легко дышалось большому количеству народа во время богослужения. Зимняя была приземистой и меньшей по объему. Она отапливалась печами. Колокольня обычно ставилась отдельно, а весь комплекс обносился оградой, иногда с угловыми или промежуточными башенками. Ну, а погост – это, как вы понимаете, в первую очередь, не кладбище, а, скорее, центр сельской агломерации.
Сейчас тройника в Лядинах уже нет. Покровско-Власиевская церковь (1761 год) и колокольня Лядинского погоста сгорели от молнии 5 мая 2013 года, в первый день Пасхи, что символично и потому грустно. Осталась на погосте одинокая, пережившая реставрацию и покраску девятиглавая красавица-церковь Богоявления, которая была построена в конце XVIII века, возможно в 1793 году. Кстати, в начале ХХ века тройник выглядел так.

С сайта runivers.ru

А сейчас Богоявленская церковь выглядит так. Крашеная в белый цвет стоит, как невеста.

У церкви примечательное крыльцо-гульбище. Больше таких, говорят, на Русском Севере нет.

Небо – в звездах! Правда, кому-то это не мешает втыкать в небо нож. На кадре видно.

Церковь была закрыта. На двери висел пакет с вещами и плакатик с просьбой не курить. Впрочем, судя по спичкам и бычкам, местные пренебрегают. А пепелище среди могил до сих пор видно.

Немного лядинских реалий в пасмурный июльский денек на макушке лета. Тут есть даже местечковые музейчики – “Музей одной семьи” (создала местная жительница Галина Сергеевна в родной избе) и “Лядинские узоры”. Но мы не договаривались о посещении из экономии времени.

Закрытое придорожное кафе отчего-то напоминает главкой церковку или часовню. Село большое, но ощущение от него грустное – многие дома готовы отойти в небытие.

Следующий пункт – Ватамановская, в которой мы решили свернуть на Красную Лягу и Кучепалду. Стоит живое и многолюдное по здешним меркам село прямо на том же тракте, что видимо, и спасает его от судьбы более удаленных соседей. Есть тут и старые дома, и колесный колодец, и часовенка где-то за домами, словно во дворах. Как к ней пройти, мы так и не поняли.

Свернули из Ватмановской на Красную Лягу, чтобы увидеть еще одну жемчужину Каргополья. Кстати, в переулке обратили внимание, что живет там какой-то любитель пирамид.

Дорога на Красную Лягу накатанная. После дождей того дня немного осклизла и появились лужи, но проходима была для любой машины – нам попался жигуль.

От тракта до Красной Ляги ехать около пяти километров. Мы были в сердце Каргопольской суши – местности западнее Каргополя, с большими полями, невзрачными и при этом малопроходимыми лесами и карстовым строением всего того, что было под этими зарослями борщевика и высокой травы. Мы ехали смотреть одно из самых старинных сооружений за всю нашу предстоящую экспедицию.
Красная Ляга в прошлом – куст деревень, который состоял из поселений Шейна (Шеино) и Зенкова (Заляжий). А Красноляжский приход включал ещё и окрестные деревни Кучепалду, Максимовскую и Часовенскую. Интересно, что по словарю Даля, “ляга на севере – непросышная лужа, лыва, бакалдина, колдобина, ямина с водою”. Теперь понятно, почему лягушку называют лягушкой. Так вот и в Ляге было озеро. А потому дома стояли якобы не совсем традиционными улицами, а все больше по кругу у водоема.
Легенда гласит, что однажды озеро ушло – оно было карстовым, а с такими водоемами всякое случается. Оставшись без воды, жители Ляги начали перебираться в другие места, и село опустело. Есть даже легенда по этим же мотивам, но с более религиозным уклоном. Пришёл якобы в село старец с Валаама и стал уговаривать жителей срубить часовню, а те отмахнулись. И тогда он сказал им: “Будете жить при реке, но без воды!” Проснулись люди утром, старика нет, и озеро пропало! Только тоненький ручеёк течёт. Срубили они тогда часовенку, да озеро так и не вернулось.
На самом деле старожилы отрицают, что люди ушли из Красной Ляги из-за отсутствия воды – были колодцы. Село умерло как неперспективное в период коллективизации. Эта судьба постигла тысячи починков, деревушек и сёл в советский период.
Сейчас в урочище Красная Ляга, на месте исчезнувших деревень, открытая всем ветрам и непогодам, стоит посреди поля старинная церковь – Сретено-Михайловская, датируемая 1655 годом, – один из древнейших памятников деревянного зодчества Архангельской области. Зрелище, поражающее воображение и непередаваемое в моих кривых фотографиях.

По данным середины XIX века в Красной Ляге было 30 дворов, в которых проживал 191 человек. Кроме этого храма, тут был второй – Рождества Богородицы. Тоже XVII века. Он сгорел в 1864 году. Новую одноимённую церковь построили в 1880 году, но впоследствии и она была утрачена. А храм 1655 года стоит, хранимый, видимо, одним Богом. Кто ж еще отводит лесные пожары, молнии и дураков?

С грунтовки мы свернули на простую полевую дорогу к храму. Церковь в своем полном одиночестве посреди Каргопольской суши очень напоминает космическую ракету, последнюю в здешних местах. Все улетели, и эта скоро оторвется от земли… Классический шатровый храм, “церковь-башня”.

Фундамент храма – небольшие белые камни под углами.

Сколько народа прошло через это крыльцо? Сейчас – только кричащее одиночество.

Но самый большой сюрприз ждал нас с алтарной стороны. Алтарь венчает “бочка”. Декоративное украшение: во всю алтарную стену – крест, а сверху – огромное солнце. Очень символично.

Удивляешься, что храм 1655 года вот так стоит просто в поле и не взят в музей деревянного зодчества вроде Кижей или Малых Карел. А с другой стороны, в музеях все эти церковки, избушки – как сборище покойников в морге. Их там содержат в порядке, но своего родного места они уже не украшают, а в толпе собратьев – гаснут и не смотрятся. Поэтому, может, и повезло этой “ракете”, что она никуда еще не взлетела. Кстати, над реставрацией трудятся люди. И они не отказываются от финансовой помощи – подробности в журнале krasnaya-lyaga.livejournal.com.

Из Красной Ляги мы планировали проехать в Кучепалду, до которой оставалось еще километров пять грунтовой дороги. Кучепалда – это что-то вроде “гнилое озеро”, что уже звучит не очень оптимистично. К тому же, с деревней случилась та же история, что и с Красной Лягой. Кучепалда тоже стояла вокруг озера – улицы там, кстати, немного сохранились благодаря остовам брошеных домов. А потом озеро ушло, и в советской колхозной жизни деревня была признана бесперспективной. Так и умерла Кучепалда. Любители едут сюда по лесной дороге мимо глядящих из еловых сумерек могильных голбцов, чтобы увидеть деревянные дома, точнее то, что от них осталось.

Мне было неуютно там. Ощущение непонятное, истоки его неуловимы. Просто было тревожно. Приехав в Кучпалду я не увидела ни одного замечательного по своему строению дома. На следующий день под Каргополем я наблюдала реально чудесные домики, а тут… Словом, было непонятно, зачем сюда люди едут. К тому же, в деревне заметны следы жизни – видимо, кто-то отшельничает. Мы уехали оттуда довольно скоро.
Больше по дороге на Каргополь мы остановок не делали. На закате дня хотелось уже пообедать и бросить вещи в гостинице.
Каргополь мы увидели уже вечерним. Городок с невзрачными окраинами, борщевиком на полях и разбитыми дорогами. В центре – четкая, екатерининская сетка улиц и отдельно стоящая колокольня, которая мелькнула в перспективе между домами.

Мы поселились в лучшей гостинице города – “Каргополе”, забронировав две ночи и три дня через букинг. Сразу скажем, что цены тут с аппетитом, чего не скажешь про сервис и уют.
Стоянка – просто перед зданием отеля, неохраняемая. Если места не хватило – ставь на другой стороне улицы. А крылатые жители больших тополей рядом с отелем быстро сделают тебя клиентом автомойки.

На входе – неработающий банкомат, что наверняка огорчает тех, кто любит путешествовать с картами.
Нас довольно долго продержала милая сотрудница на ресепшене, оформляя заселение. Она настоятельно порекомендовала кушать только в ресторане при отеле, что нас вполне устраивало, так как о позднем обеде мы уже яростно мечтали.
Тут же выяснилось, но наш номер аж на третьем этаже, куда мы и потащились с нашим багажом. Кстати, не первый раз замечаем, что для брони с букинга отели отдают самые неудобные номера. Плюс ко всему, номер располагался в техническом крыле, то есть рядом с прачечной, поэтому нас преследовала влажность и запах порошков, а также гул стиральной машины. Плюсом к этому в номере не оказалось окна. Маленькое мансардное окошко на потолке – не в счет. Из него были видны только сере тучи. Скандалить мы не стали, но для себя галочку поставили. Номер чистый, мебель нормальная, настроить горячую воду в душе было проблемой, а вайфай до третьего этажа не доставал. Зато работал кондей, чему мы порадовались. Словом, прелесть за 3,5 тысячи в сутки.

С сайта nashturizm.ru

Кстати, вот такое объявление было в номере. Мы полотенца на пол клали – их все равно никто не менял ))) Видимо, отель очень переживает за экологию.

А вот ресторан при отеле за экологию не переживает ))

Покушать, кстати, нам в тот вечер в ресторане при отеле не удалось. Мы зашли, сели. Занято было три столика. За одним гуляла компания мужчин в галстуках. Подошедшая официантка принесла меню (салаты от 250 до 450 рублей, горячее еще немного дороже) и сообщила, что горячее для нас повар не приготовит – очень занят. Мы от таких формулировок немного опешили. Чем занят повар, если занято всего три столика? Потом мы узнали, что повар был занят обслуживанием столика с галстуками – сам босс гулял. Этот босс потом вел с нами жаркую переписку в одной из соцсетей, где мы отзыв оставили. Смысл его реплик был прост: мол, сами дураки, это лучшее место в городе и улучшать сервис смысла нет. При этом восточный человек немного поучил меня, дипломированного лингвиста, русскому языку, что было так же мило, как номер в прачечной и отсутствие общепита.
Мы с горя навернули круг по центру городка и даже испросили совета у местных жителей, которые оказались на редкость душевны и искренне сопереживали. “Вот ведь как у нас. Откуда взяться туристам? Люди с дороги и поесть у нас негде! Позор”, – сетовала пожилая дама молодой мамочке с коляской.
Так вот. Если дороги принесут вас в Каргополь, а лучший отель города оставит вас голодными или просто покажется дорогим, пройдите по улице триста метров до совковой гостиницы “Каргополочка”. Жить в ней не надо, а вот покушать – очень даже можно. Уровень – советская столовая с легким налетом современного общепита. Быстро, салатики свежерезаные. Алкоголь они не продают и не наливают, но не запрещают придти со своим, а профильные сетевые магазины в городе присутствуют. Мы как в вечер приезда в “Каргополочке” откушали, так туда и ходили. На 1 тысячу рублей на двоих – это салаты, супчик, горячее и десертик с прохладительным напитком. А вот завтраки мы поглощали в ресторане при отеле. Бедненько, надо сказать.
Это было нелирическое отступление. И гниленькое отношение к туристам у отдельно взятых бизнесменов вовсе не портило нашего впечатления от городка и его жителей.
Собственно, после ужина день для нас кончился. А на утро мы пошли осматривать городок и поняли, что Каргополь – настоящая шкатулка, открыть которую для себя надо непременно. Это без преувеличения северный Суздаль.
Кстати, почему город называется Каргополь? Версий много. Есть даже одна, которая настаивает, что “карга” – это старинное название вороны. Правда, стоит только вспомнить в каком значении употребляли это словцо (да и сейчас, бывает), как становится понятно – в честь вороны город бы не назвали. А вот финское слово karhupuoli – “медвежья сторона” – очень даже могло дать имя городу.
Вызывает недоумение и герб, данный императрицей Екатериной Второй. На нем изображен баран в огне. Существует множество версий значения этого изображения. Например, что горящий агнец символизировал жертвенность воинов на полях сражения. Или что это отголосок языческих мотивов. Но ни один вариант полностью не отвечает на все вопросы, а значит, рисунок на гербе по-прежнему окутан тайной.

В царствование Ивана IV, в 1565 году город зачислен в девятнадцать “царских городов”, обеспечивавших содержание опричнины. К этому времени город становится одним из богатейших торговых центров Севера. Он уже славился своей сильной крепостью, которая не раз отражала вражеские полчища, посягавшие на северные земли Русского государства. Однако, в XVIII столетии, с открытием Балтийского морского пути, Каргополь постепенно теряет своё торговое и стратегическое значение и к 1770-м годам числится уездным городом Олонецкой провинции Новгородской губернии. В XIX же веке Каргополь уже становится глухим и окраинным северным городком с населением не более 3000 человек, где кроме великолепных белокаменных храмов и каменных домов ничто не напоминает о былом его расцвете и величии. Таким он дошёл и до наших дней.
Осмотр мы решили начать со Старой Торговой площади, а путь туда лежит через современную Ивановскую площадь. Тут сосредоточие официальной жизни городка – здание администрации и еще каких-то чиновных убежищ. Архитектурно это микс времен – тут и Ильич, и дом купца Лаврентьева (здание нежно-голубого цвета), и советские строения из камня и дерева.

Центр города максимум двухэтажный и носит на себе следы прежней роскоши. Дома попадаются каменные, достойные не только уездного, но и губернского города.

Большинство старой деревянной застройки, конечно, имеет грустный вид. Но некоторым домам везет и тогда от них веет теплом и размеренностью той старинной жизни, которой мы не застали.

Кстати, мы заметили, что практически все дома дореволюционной постройки в Каргополе снабжены табличками. Даже если дом лежит на боку, брошен, догнивает или сгорел – на него будет прибита табличка. На табличке максимум будет написана фамилия бывшего домовладельца и период постройки. На здании, которое изображено выше – вот такая табличка.

И ни слова, кто же был этот господин. А между прочим, это был не рядовой житель, а председатель уездного земского собрания гласный думы Николай Филаретович Кименталь.
Так, по улице Ленина мы и вышли на Старую Торговую площадь. Тут располагается чудесный ансамбль храмов, который можно назвать гимном торговому городу XVII века. Именно тут и был главный торг Каргополя. Торговых рядов не сохранилось, площадь зарастает бурьяном, среди которого ныряют тропки, знакомые местным, но зато каковы церкви!

Поражает своей гармоничностью и узорочьем церковь Рождества Богородицы. Строили ее Андрей и Стефан Пометяевы в 1678 – 1680 годах. В некоторых старинных описаниях она именуется “предивной” – и ведь так и есть! Колокольня, кстати, пристроена позже – в XIX веке, но никак не нарушает тонкую красоту храма.

Трудно оторвать глаз от украшений даже сейчас, а тогда, в эпоху дерева, именно казалось чудом.

Из огородов, обступивших площадь, церковь смотрится невестой. Это единственный храм в Каргопольском районе, который не закрывался в советские годы.

Эти соседи с полуоторванными ставнями, может, и торг столетней давности помнят.

У Рождественской церкви есть два соседа – тоже каменные храмы. А до 1920-х годов была и деревянная Владимирская церковь 1653 года постройки. Жаль, что утрачена.
Благовещенская церковь на Старой Торговой построена в 1692 – 1729 годы. Двухэтажная пятиглавая, она поражает величием. Мощный куб с гладью стенных плоскостей и узорочьем каменных наличников. По мнению академика Грабаря, алтарная часть храма – “шедевр стенной обработки”. И не поспоришь. Вот только состояние храма требует реставрации.

На все 34 окна, расположенных на всех фасадах здания, приходится до 15 типов оконных обрамлений. Академик Грабарь недаром писал о «ничтожных, почти нищенских средствах» зодчего Благовещенской церкви, которому «удалось достигнуть впечатления ошеломляющей нарядности».

В створе проспекта Октябрьского этот храм не заметить нельзя – он виден отовсюду.

Есть на Старой Торговой площади и не отличающийся узорочьем маленький Никольский храм, который был построен в 1741 году. Судя по всему церковь, посвященную любимому на Русском Севере святому, просто переложили в камне, а ранее на торге стоял деревянный храм. Кладка храма уникальна – снаружи он белокаменный, внутри – кирпичный, а пространство между кладками заполнено бутом из кирпича и залито раствором.

Особенно скромным Никольский храм кажется рядом с узорочьем соседей. Из-за его размеров можно предположить, что он был зимним.

Если от Старой Торговой площади пройти по Октябрьскому проспекту к краю города, то можно оказаться в самой старой части города – на Красной (Колобовой) Горке – и увидеть самую молодую каргопольскую церковь – святых Зосимы и Савватия Соловецких – 1819 года постройки. Считается, что именно тут, на возвышенном месте, с трех сторон окруженный водой – рекой Онегой и ручьями Кишкиным и Волосатым – легендарный князь Вячеслав “нашел поле для отдохновения”, где потом и велел заложить город. Мы прогулялись сюда ради храма, в котором находится филиал музея.

Церковь не поражает воображение. Кстати, освящение храма совпало с визитом в Каргополь императора Александра Первого. Я даже склонна думать, что освящение подгадали под высочайший визит. Однако император не посетил службу, сказав купцу Копосову, который построил этот храм на свои средства: “Служба продлится часа два, а я в ту пору уже далеко должен быть”. Надо понимать, что огорчение храмоздателя и прихожан было безмерным. Встречается упоминание, что каргопольцы плакали.

По дороге сюда замечаешь, как много ручьев бьет на каргопольском берегу. Жители могли быть бедны чем угодно, но не водой.

Возвращаясь по проспекту Октябрьскому, где вдоль домов еще встречаются настоящие деревянные мостки, наше внимание привлек огромный деревянный дом начала ХХ века. Его венчала башенка, из которой, должно быть, были видны не только окрестные храмы и огороды, но и Онега. Окна дома были заколочены – он словно брошен.

Табличка гласит, что это дом господина Вагнера, традиционно не поясняя, кто же это был такой. А между тем, дом принадлежал единственному, постоянно проживающему, иностранцу в Каргополе – шведу по национальности лесопромышленнику Андреасу Оскаровичу Вагеру (путая с музыкантом, его называют Вагнером, Варнером или ещё как-то). Обидно, что и на официальной табличке эта ошибка.

Вместе с отцом в городе Онега он владел лесопильным заводом, а здесь занимался заготовкой леса и его сплавом. Надо отдать должное Вагеру – он был этнографом, многое вложил в город и ратовал за его хозяйственное развитие. В отличие от местных купцов, которые взрастив свои капиталы и достигнув ранга первой гильдии, выезжали на жительство в Москву, Санкт-Петербург или Петрозаводск. Был женат на каргополочке Соне Котцовой, дочери своего компаньона из соседнего дома. Забавно, что беседка на крыше дома имела и практическое назначение: через подзорную трубу Андреас Оскарович вёл наблюдение за прохождением лесосплава.
Мы же отправились на Соборную площадь, продолжая осматривать гражданскую застройку улиц. Дома интереснейшие.

Между прочим, это перекресток с улицей Болотникова. Да, того самого – руководителя крестьянского восстания на заре XVII века. Бунтарь был в итоге пленен, сослан в Каргополь, как удаленную крепость, из которой не сбежать. Тут Болотников был ослеплен и утоплен в онежской проруби. Казнь странная для той поры, но только потому, что царь обещал не лить крови. Цинично, но свое слово он сдержал.

На Соборной площади вы не сможете упустить из внимания ее главное украшение – собор Рождества Христова (1552 – 1562 годы постройки). Это главная святыня каменного зодчества Каргополя.

Построен храм в царствование Ивана Грозного и являет собой массивный белокаменный кубический объем на высоком подклете и с мощным пятиглавием. В подклете была зимняя теплая церковь, а наверху – летняя неотапливаемая.

Два придела, галерея и крыльцо были пристроены веком позже.

В 1765 году собор сгорел, и каргополы долгих пять лет собирали средства на ремонт, а храм стоял безглавым. В ходе ремонта открылось, что стоящий прямо на берегу Онеги мощный каменный храм начал терять твердую почву под ногами. И правда – тут вся земля сочит ручьями. Стены укрепили контрфорсами, которые сегодня обложены досками, так как разрушаются. На реставрацию денег, надо понимать, нет. Вот не самый удачный кадр, но все убожество маскировки утрат черными от дождей досками на белом теле собора – налицо.

Кстати, собор содержит в себе настоящее сокровище – резной иконостас. Красота необыкновенная, словно не человеческой рукой сделана. Это двери в собор. С архангелами.

А это центральная часть иконостаса, которую видно между столпами.

А так выглядит, судя по иконе, ангел-хранитель человека.

Также в соборе стоят элементы небес из деревянных храмов Каргополья. Думаю, что все они или уже рухнули, или доживают последние годы.

С некоторых до сих пор проникновенно смотрят ангелы и святые.

Но воображение в соборе поражает не только красота иконостаса и его икон. Я впервые видела, чтобы паникадило в световом барабане висело не просто на цепи с крестовины железных тяг, а держалось гигантской рукой. Как на старых гербах губерний, где рука из облаков то потрясает мечом, то держит державу. Такого я не видела нигде.

Также на Соборной площади стоит церковь Рождества Иоанна Предтечи (1740 – 1751 годы постройки) с двойными главками куполов, что я тоже прежде нигде не видела. На этом, пожалуй, интересные детали церкви исчерпаны. В путеводителе храм также указывается, как самый высокий в городе. Это вид на него с колокольни.

По соседству стоит церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы (1808 – 1811 годы постройки). Легенда говорит, что в нижнем ярусе во время войны с Наполеоном хранилась часть государственной казны. Подтверждений, ясное дело, тому нет. Сейчас в церкви музей и сувенирная лавка.

Сувениры – каргопольская глиняная игрушка, тканые половички, вязаные шали и книги. Мы обошлись книгами.

У входа в храм-музей – якоря и пушки.

Музей мы осмотрели. Этот филиал, кстати, весьма невелик. Три зала, но весьма любопытно.
Это макет каргопольской крепости. Солидное было сооружение.

А это удивительное творение – кресло со спинкой-дугой, подлокотниками-топорами и деревянными рукавицами да пословицей – купеческий гостинец с Нижегородской ярмарки.

Интересна коллекция портретов купцов Каргополя. Красивые умные лица. Для Русского Севера – обычное дело.

Впрочем, в некоторых семьях могла быть и кровь бабушек с дальних материков – каргополы, как устюжане, не умели сидеть на месте и принимали активнейшее участие в освоении американских просторов, где успевали жениться.

Вообще немалая часть экспозиции посвящена губернатору Русской Америки Александру Баранову. Благодаря его энергии и административным способностям значительно расширились торговые связи русских поселений в Северной Америке с Калифорнией, Гаваями и Китаем. Были созданы новые поселения. Снаряжён ряд экспедиций для обследования районов Тихоокеанского побережья. За 28 лет работы на посту Главного правителя Русской Америки, кроме строительства укреплённых посёлков, Баранов основал верфь, положив начало местному судостроению, построил медеплавильный завод и школу, организовал добычу угля, расширил промысел каланов. Отличался бескорыстием:

«При сдаче дел все компанейское имущество, считавшееся налицо, найдено не только в совершеннейшем порядке, но даже в количестве, превышавшем значащееся по описям. Размеры нежданного превышения впечатляют, ожидали найти имущества на 4 800 000 рублей, а его обнаружилось на семь миллионов. Все недоброжелатели, много лет распространявшие слухи, что Баранов тишком обогащается, моментально прикусили языки…»

В связи с болезнью в 1818 году оставил должность правителя и умер в дороге близ острова Ява 16 апреля (28 апреля по новому стилю) 1819 года. Дом Баранова на острове Кадьяк на Аляске в настоящее время является историческим музеем. Был дважды женат: первый раз на русской, а второй раз – на дочке индийского вождя, с которой имел сына и двух дочерей.

На набережной Баранову стоит скромный памятник.

Лично я бы отметила на Соборной площади колокольню. Ее построили в честь императрицы Екатерины Второй, которая не пожалела денег на благоустройство Каргополя, но времени на визит сюда так и не нашла. Ориентирована колокольня строго на Санкт-Петербургский тракт и имеет вензель государыни. Колокольня всего трехярусная, но довольно высокая – 61,3 метра. Туристы могут на нее подняться и осмотреть город с высоты.

К слову, каменные торговые ряды и лавки были обнаружены нами у Соборной площади, которая в некоторых описаниях проходит еще и как Новая Торговая. В окрестностях площади вообще множество интереснейших зданий.

Неподалеку от Соборной площади есть еще одно небольшое городское пространство, на котором стоит Воскресенская церковь конца XVII века. Академик Грабарь писал про нее, что та в большом родствe с Московским Успенским собором. Однако это родство храму не поможет. Особенно, если он не в московском Кремле, а в захолустном Каргополе.

И снова прилегающие улочки, маленькие домики, малина под заборами… Тут купеческий дом не хвалится резьбой или затеями. Он зачастую выглядит как рядовой. И не покидает ощущение, что все эти улицы помнят те времена, когда Каргополь был славен, но молчат об этом. Каргополь «ветхий деньми северный старец … находясь на пути в земли Поморские … ворочал всем торговым севером и был единственным во всех отношениях городом в этом краю» — так пишет о Каргополе Карп Докучаев-Басков.

А это дом лесопромышленника позапрошлого века господина Отто. Тут до сих пор живут люди.

Эти дома были аскетичны всегда. Хотя некоторые уже стали похожи на бараки, таковыми они никогда не были. Дома каргополов были теплыми и уютными, судя по описанию. Более того, в быту каргополы были щеголеваты и предпочитали мануфактурное домашней выделке, а потому тратились на наряды, хорошую мебель и текстиль для дома.

В Каргополе приятно просто прогуливаться и рассматривать даже рядовые старые дома. Поэтому мы время не теряли, хотя дожди и поездки по окрестностям отнимали у нас световой день и силы. И если днем Каргополь – довольно оживленный городок, вечерами он, как и все провинциальные малые города, словно вымирает.

А этот маленький домик – примечательное заведение в прошлом!

Беличьи мастерские были очень распространены в Каргополе. Беличьи шкурки скупались на ярмарках и у охотников в промышленных масштабах, выделывались и перепродавались или шли на шубы и душегреи. Между прочим, раньше шубы были, что надо – мехом наружу и мехом внутрь. На конец XIX века Каргополь выделывал по 2,5 миллиона белок в год.
Дом купца Вешнякова – первое каменное гражданское строение в Каргополе. Датируется концом XVIII века.

А это Троицкая церковь на одноименно площади – впервые упоминается в 1564 году, построена в камне в 1790 году, а перестроена после пожара в 1878 году.

Хоть Каргополь и стоит на воде, красивых закатов с водной гладью у вас на фото не будет – солнце садится “на поле”, то есть в леса за городом. Но в тот наш последний вечер тучи красиво играли на позднем небе.

В тот же вечер мы обратили внимание на деревянное сооружение в самом сердце города – на берегу Онеги под Соборной площадью. Неместному, да еще и городскому, трудно поверить в то, что это обычная полоскалка для белья. Стоит она на роднике, которых по берегу очень много. Женщины и ребятишки везут сюда тазы и корзины со стираным бельем на тележках, полощут и тащат домой, чтобы развесить для сушки. Обычное дело 🙂

Сама набережная в Каргополе выглядит вот так. Под ногами сыро от дождя и близости родников, но старинные деревья на берегу и закатное солнце сквозь листву очаровывают.

В Каргополь и его окрестности хочется вернуться. Эта скромность при необыкновенном богатстве на старину поражает. Лучше, чем известный писатель и путешественник, большой ценитель Каргополья Генрих Павлович Гунн не скажешь: “Приезжая в Каргополь, погружаешься в тихое очарование этого небольшого северного городка. Он как-то сразу просто, но прочно входит в душу”.

Далее… Каргопольское ожерелье