Дорожаево: гнездо фантазёра

Эта усадьба провинциального, но весьма интересного помещика находится в Ивановской области между Шуей и Ковровым.

Хозяин имения Андрей Иванович Чихачёв оставил интереснейшие записки о жизни своей семьи и первым в Российской империи открыл библиотеку для крестьян. Его дом ещё стоит среди старого парка.

Последние интернет-публикации об имении Чихачёвых в Дорожаеве были сделаны в 2015-2016 годах. В них сообщалось, что в барском доме были закрыты малокомплектная сельская школа, а вместе с ней и небольшой музей, но имение нашло своего инвестора. На фото – новая крыша, пластиковые окна, подготовленные к ремонту залы. Поэтому мы ехали с мыслями, что упрёмся в ворота с вывеской «Частная собственность» и вряд ли посмотрим восстановленную за пять лет красоту.

Но оказалось, что дом опять выставлен на продажу:

«Дом 420,0 м2. Площадь участка 220,0 соток. Продаётся Усадьба конец XVIII в. принадлежащая старинному дворянскому роду Чихачевых, построена в 1845 году. Все сохранилось в отличном состоянии, т.к. на протяжении всех лет за домом постоянно следили. Площадь жилых помещений 420 кв. м. Высота потолков 5.5 м. первый этаж (6 зальн. комнат),3м второй этаж (2 жил. комн с балкон.), кирпичные стены толщ. 1-1,5м. Территория 2,2 га. Старинная липовая аллея и пруд, огромный парк с вековыми деревьями. Очень живописное место с вековой историей. Земля в собственности»

Конечно, интересно, кто были такие эти Чихачёвы. Фамилия небогатая, но славная – разные ветки Чихачёвых дали России геолога и путешественника Петра Александровича и адмирала флота, исследователя Сахалина Николая Матвеевича. Дорожаевский помещик Чихачёв Андрей Иванович был более скромной судьбы. Его портрета не сохранилось, хотя известно, что, по крайней мере, один он заказывал художнику. В 1830-е годы Андрей Иванович описывал себя так: с отколотым зубком, седоватыми височками и рыжими усиками, близорук и потому в очках.

Андрей Иванович Чихачев (1798 – 1875) в полгода потерял мать, а в 11 лет – и отца. Оставшись сиротой вместе с братом Иваном, Андрей Чихачев получил воспитание усилиями родной тетушки, майорши Елизаветы Михайловны Замыцкой, урожденной Чихачёвой. Стараниями тетки Андрей Чихачёв учился в Москве, в частном пансионе и гимназии при Московском университете, а в апреле 1813 года был определен в Петербургский дворянский полк — среднее военно-учебное заведение для подготовки армейских офицеров. Через два года он получил эполеты прапорщика и назначение в 20-ю понтонную артиллерийскую роту, а в 1815 году в составе русской армии даже выступил в поход на запад, но дошёл только до Царства Польского – война кончилась. В ноябре 1818 года Чихачёв вышел в отставку подпоручиком и к военной службе более не возвращался.

Затем он принял на себя управление семейными имениями от старшего брата Ивана, объявленного к тому времени «беспутником и мотом». Приобретение прав на собственность потребовало сложной юридической борьбы в судах и учреждениях, но в конце концов Андрей Иванович получил контроль над родовыми имениями. Пришлось взять огромную ссуду, чтобы выкупить долю брата – 90% принадлежавших ему отныне крепостных душ пришлось заложить. Поэтому о большом достатке молодого человека речи не было.

Но невесту 22-летний Чихачёв себе сосватал из своего же круга владимирских дворян и явно по взаимной склонности – 21-летнюю Наталью Ивановну Чернавину (1799 – 1866). Очевидно, они были знакомы с ранней юности, а ее брат Яков был большим другом Чихачёва. Наталья получила хорошее приданое – имение Бордуки рядом с отцовским Берёзовиком, помещиком которого позже стал её брат Яков. Первый год семейной жизни омрачился потерей первенца – дочери Анны (1821 – 1821), после которой родились Алексей (1825 – 1874), Александра (1829 – 1850) и умершая также в детстве Варвара (1837 – 1838).

Жили Чихачёвы в Дорожаеве. Недатированная опись пустошей во владениях Чихачёва показывает, что в Дорожаево из 33,3 земельных участков Андрей владел 14,25, остальные же принадлежали княгине Долгоруковой, а также дворянам Розенмееру, Каблуковой и Свободевым. Каждый участок насчитывал 7 десятин.

Местечко славное. Ближайшими к имению Чихачёвых городами были центры уездов: Шуя, славившаяся уже тогда отличной водкой, и Ковров, городок поменьше. Дорожаево располагалось к востоку от «большого проселочного тракта» из Коврова в Шую, недалеко от небольшого рукава реки Тезы, которую в 1850‐х годах правительство пыталось сделать судоходной.

В письме к другу Андрей Чихачёв описывает удобное расположение Дорожаева: «20 верст от Шуи, где чего хочешь, того просишь». В Ковров и Шую помещики часто выезжали на ярмарки и базары, чтобы пополнить запас необходимого. При этом в записной книжке с «почтовыми сношениями» 1850 года с астраханским помещиком Владимиром Копытовским Андрей нарисовал карту своего имения и охарактеризовал местность вокруг Дорожаево как «самую, самую неавантажную»: «Почти плоскость кругом, и на этой плоскости кругом же почти, лес». «Живем в самом глухом месте, где ни птичка, ни человечек не проезживают, не пролетывают», – писала о жизни в Дорожаеве жена Чихачёва Наталия Ивановна.

Сейчас дорога до Дорожаева простая: с трассы «Шуя – Ковров» в Мягкове свернуть на отличный грейдер и через 8 км вы на месте. Нас Дорожаево встретило еще золотыми лиственницами парка. Усадьба в самом центре села.

Мы повернули направо и обогнули парк. Сквозь старые липы белел барский дом. Никакого забора или следов благоустройства.

В архиве сохранился рисунок Андрея Чихачёва – карта имения. Масштаб на ней абсолютно не верен. Но она дает представление о планировке и основных усадебных постройках. В центре – дом, перед ним двор и ворота, выходящие на дорогу, ведущую на северо-запад. За домом располагался «очень большой сад», а все вместе обведено широкой рамкой и подписано: «Моя усадьба». За этой рамкой, через дорогу, на которую выходил дом, находились два больших гумна и амбары. По другую сторону от них дальше на юго-восток выстроились овины (постройки для сушки снопов перед молотьбой); за ними к юго-  и северо-востоку начинались леса.

Припарковали машину на соседней улице у маленькой Знаменской церкви. Храм деревянный, на кирпичном фундаменте. Был построен в 1910 году «тщанием помещика надворного советника Константина Алексеевича Чихачева и московского купца Николая Георгиевича Гусева». Этот Чихачев – внук того самого Чихачева, который построил усадьбу и открыл первую крестьянскую библиотеку. В советские годы церковь стала клубом, а сейчас здание брошено. Кстати, рядом были надгробия Чихачёвых, но они давно и бесследно исчезли – возможно, стали частью фундамента советских строений. Надеемся, хотя бы сами помещики ещё лежат в родной земле.

Судя по рисунку Чихачёва и по старому снимку, на эту улицу и выходили усадебные ворота. Сейчас их нет, но кое-где в кустах попадаются кирпичные столбы прежней ограды.

Раньше местность вокруг дома была полна важных для имения объектов: дровяной двор, солнечные часы, вишни, огороды, малинник, колодец, «яблочная плантация», «крытая аллея», каретный сарай, скотный двор и баня, «кормовой сарай», мельница, ткацкая мастерская и другие небольшие постройки. Сейчас всё, что осталось – эта небольшая аллея к дому через когда-то «очень большой сад», липовые аллеи с другой стороны дома и сам дом.

По мере приближения к дому, он все больше раскрывается. Было бы лето – за зарослями мы бы не смогли рассмотреть фасад. А так особенно заметно, что к основному объему дома пристроены пара крыльев, кладка которых не так качественна и дала трещины.

Когда в Дорожаеве поселились молодые Чихачёвы, дом здесь был деревянный и ветхий. Наталья Ивановна часто и долго болела простудами, а Андрей Иванович мечтал о теплом каменном доме. Тем более, что в имении жены и ее родителей усадебные дома были лучше и удобнее (не сохранились на сегодня). В итоге Чихачёв задумал дом в Дорожаеве, который бы вобрал в себя все его ожидания:

«Ежели я доживу до возможности выстроить в Дорожаеве дом, то

1) чтоб непременно каменный, железом крытый. Это для потомства, которое потому Дорожаевым дорожить должно, что оно какому то моему предку Всемилостивейше ‹…› жаловано.

2) Дом этот должен быть сколь возможно уютен, чтобы не было чувствительного недостатку поместить на ночлег человек пяток гостей; – и чтобы не возбудить излишнею величиною суэтного в потомках желания к роскоши, несоразмерности.

3) Не забыть о буфете, как сие случилось в Бордуках.

4) Ретирадные для обоих полов места теплые.

5) Свод прочный для хранения бумаг.

6) Так расположить, что ежели какому детике <sic> из потомков покажется тесно, то чтобы местоположение не затрудняло его в пристройке.

7) Хотелось бы в доме оранжерейку, – да боюсь дозволить себе причуды. – А может и дозволю…»

А вот как ярко описывается Чихачёвым в дневнике праздник по поводу новоселья в каменном доме. Отличный тенор поет куплет: «Богу слава! Строителям спасибо, Хозяевам покоооой…» И тут же пробка шампанского в потолок, бокалы наполнились. А лишь к губам — туш, залп, «Ура!». Только вот описанное Чихачёвым в 1834 году пышное торжество — это просто фантазия. Закладка каменного дома состоялась лишь в 1837 году, а новоселье справили в 1845-м. Но пламенное воображение Чихачёва скрашивало однообразные будни ему и его семье, которая неизменно иронизировала по этому поводу.

Дом был построен отлично – «звон звоном», как писал о нём Чихачёв. Первый этаж в 9 окон, над центральной частью мезонин в три окна и балконом, а над ними – трехчастное слуховое окно.  Незатейливо, но вполне практично. Этот дом строился для того, чтобы в нем росли дети, хозяйничала счастливая женщина и жил довольный жизнью мужчина. Балкон мезонина весной наверняка парил над макушками цветущих вишен и яблонь. И таких милых и не всегда читающихся деталей прежней жизни здесь немало.

Говорят, что раньше на фронтоне был выбит в камне фамильный герб Чихачевых — рогатая бычья голова, но от нее не осталось и следа.

А это парковый фасад, отличимый от садового только тем, что у него нет балкона, но зато центральный зал имеет полукруглую стену. Чихачёв описывает помещения первого этажа так:  полукруглая «зала, гостиная и всяческая, а также комнаты для него самого, его жены, горничных и прихожая, а также бильярдная.

Кстати, на старом фото видно, что полукруглая зала была еще и вестибюлем дома – тут устроен вход. Вероятно, он служил входом только летом, так как глядел в парк и обеспечивал приток свежего воздуха в дом. Этому Чихачёв уделял немало внимания. Сейчас этой двери нет, как и деревянной домашней часовни слева от дома, что видно на старом снимке семьи.

Мы, кстати, попробовали заглянуть в окна первого этажа и увидели там некоторые следы незавершённой реконструкции: сбита до кирпича штукатурка, сколота облицовка печей, сняты полы, отсутствуют двери и косяки. Всё это строилось для уюта.

А между тем, в 1850 году, поселившись уже в новом доме, Андрей Иванович нарисовал план своего кабинета. В комнате были диван и письменный стол, полки для книг и бумаг, двери в бильярдную, альков («впадина») с конторкой для письма на бюро, дверь в коридор, печь, встроенная в общую с коридором стену, которую можно было топить, не входя в комнату, и зеркало.

На этом фото виден круглый плафон на потолке залы.

А вот на этом дореволюционном фото из 1900-х одна из этих комнат. Белый глянцевый бок печи-голландки, обои в мелкий цветочек, портьеры и несколько старомодная резная мебель. На диване в центре – внук строителя дома Константин Алексеевич Чихачёв, а правее, возможно, его супруга – Ольга Ивановна с родственниками. Жаль, не разглядеть портреты на стене – на левом мог бы быть и сам Андрей Иванович.

Низкие комнаты мезонина в усадебных домах средней руки традиционно отдавались детям – под детские и классные комнаты, игровые. В родительском Берёзовике второй этаж не топился, а здесь, очевидно есть подтопки.

В партере дома, очевидно, были цветущие кустарники. Сейчас это просто бесформенные заросли. А дальше – липовые аллеи. Самая частая по посадке из сохранившихся линий ведет к бывшему пруду, который теперь зарос. Липы посажены тесно, словно забор. Аллея скромной ширины – по ней можно было прогуливаться парочками, а не ездить верхом, как в богатых имениях.

Из аллей прекрасно виден дом и его партер-цветник.

Далее – «зеленая зала» с обсадкой липами, березами и немного лиственниц.

В парке – деревянная руина то ли младшей школы, то ли детсада.

На все это грустно смотрит старый дом. Его создатели, первое поколение живших в нём Чихачёвых, не умели унывать.  На первой странице своего дневника 1831 года Андрей Иванович написал: «Хлопот ежечасно, радостей немного». При этом семья умела сохранять душевное спокойствие при любых обстоятельствах и радоваться мелочам – первому ландышу, горсточке земляники, дождю, присланному на Пасху масляному барашку или вкусному пирожному. Случай, когда Андрею Ивановичу не хватило терпения в разговоре с супругой, он даже обозначил в дневнике и добавил искренние сожаления о своей несдержанности в словах, дав клятву больше не допускать такой слабости.

В целом Чихачёвы жили в мире и согласии. Причем, жизненные их роли распределились весьма интересно: Андрей Иванович отвечал за образование и внешние сношения семьи, а Наталья Ивановна сосредоточила в своих руках всю экономику и хозяйство. Обучая детей грамоте, он воображал себя министром просвещения, общаясь с соседями —  министром иностранных дел. Дорожаево именовал Парижем. Чихачёв был эмоциональным и не очень практичным, любил писательство, печатался в «Земледельческой газете», «Санкт-Петербургских ведомостях», с ним полемизировали Чернышевский и Огарев. А хозяйка Наталья Ивановна была строже и полемизировала только с деревенскими бабами, которые регулярно забывали наткать оговоренное количество холста.

С крестьянами Чихачёвы были приветливы и добры, помогали нуждающимся и регулярно сталкивались с «плутнями», прощать которые барин не был склонен.

Зимой Андрей Иванович собственноручно расчищал дорожки: «Я этим живу! Вспотеть — устать — подышать. Это самая лучшая микстура! Самый лучший порошок в моей аптеке!» Сам сажал цветы и новые кусты, выписываемые из лучших питомников, ежегодно отмечая в своем дневнике тот счастливый день, когда ему доводилось «впервые испачкать руки в земле».  Чихачёв замечал всё: «Внимал скворушкам». Он и детей приучал к работе в саду – был установлен детский насос, который служил «игрушкой гимнастической, а для поливания отдельных гряд полезным водопроводом».

В тоскливые минуты Чихачёв утешал себя словами Экклезиаста: «Надобно помнить, что все преходяще: и веселье проходит, и скука проходит». Были и другие способы избавления от скуки: «Выпил рюмочку. Бог с ней, пухленькою. Выпил — и повеселее стало. Имея голову, наполненную самыми грустными мыслями, прибегнул к Бахусовым каплям, и так неосторожно, что у Стодольских не мог и ужинать».

Кстати, по гостям Чихачёвы прокатиться очень любили, хотя предпочитали дружеские визиты в другие имения, а не поездки во Владимир (до него 24 часа по хорошей дороге) и уездную Шую (до нее 2 часа). Андрей Иванович расстраивался из-за фрака, так как справить новый никак не удавалось. А Наталия Ивановна переживала из-за отсутствия модного туалета. Муж давал ей совет: «Надень чепец задом наперед, шаль наизнанку — вот и по моде!»

Во время визитов детям перепадали гостинцы – Алексей вспоминал: «Папенька брал меня с собой в Шую проведать больного дяденьку Николая Ивановича Замыцкого, он мне пожаловал черносливу и три апельсина». У Култашевых в Зименках Алеша «хватил немного пивца».

Вообще, описание  усадебной жизни Чихачёвых с ее радостями и огорчениями, поездками на ярмарки и в гости, рисованием карты соседних имений и ведением дневника стоят отдельного рассказа.

Будучи счастливым в мелочах, бедный Андрей Иванович оказался несчастлив в большом и важном. В первый же год семейной жизни, в 1821 году, он схоронил первенца – дочь Анну, которая не прожила и года. Следующей в 1838 году он хоронил годовалую дочь Варвару – последышка, которая родилась у Чихачёвых четвёртым ребёнком и словно нечаянно, когда им обоим было уже практически 40 лет. В 1850 году 21-летней скончалась дочь Александра, которую в 18 лет выдали замуж за дворянина и впоследствии мирового судью Василия Рогозина. За три года замужества она успела родить троих сыновей. В 1866 году Андрей Иванович схоронил свою 67-летнюю супругу, без которой ему стало очень трудно. Между этими ударами судьбы Андрей Иванович стал религиознее и старался помогать сыну Алексею, которому приходилось служить, так как средств к существованию имения давали недостаточно. Сын Алексей так и не сделал головокружительной карьеры, его семья распалась, а в 1874 году его и самого не стало. Этот удар Андрей Иванович уже вынести не смог и скончался в 1875 году.

Чудом сохранился семейный альбом фотографий, сделанных в 1910-х в Дорожаеве на фотоаппарат «Кодак». Тогда помещиком был внук Андрея Ивановича – Константин Алексеевич Чихачёв (1854 – 1918). Он рос при деде и бабушке в Дорожаеве, так как родители разъехались – отец служил во Владимире, а мать Анна тяжело болела и оставалась в своем родовом имении в Костромской губернии. Константин Алексеевич окончил юридический факультет Московского университета, служил мировым судьей и земским начальником. В 1909 году в возрасте 55-ти лет занимал должность ковровского уездного предводителя, фактически — главы уезда, имея чин надворного советника.

Его женой была Ольга Ивановна, урожденная Малеева. До брака она была театральной актрисой в Москве, где ее красотой и пленился юный студент-юрист. Времена были уже не такие чопорные, поэтому то, что Чихачёв-дед назвал бы мезальянсом, обернулось браком по любви.

Детей в семье было трое. К 1910 году старший сын Чихачёвых 31-летний титулярный советник Александр Константинович уже служил земским начальником (должность наподобие главы сельского муниципального образования), а младший 22-летний Анатолий Константинович после окончания Владимирской гимназии обучался на математическом факультете Московского университета. Их младшая сестра 20-летняя Елена, «барышня», как ее называли в Дорожаево, к тому времени была невестой на выданье. Именно она больше всех и увлекалась фотографией.

Жизнь разметает эту весёлую молодёжь. Александр Константинович Чихачёв (1879 – ?) в 1919 году покинул Крым в числе эмигрантов, и дальнейшая его судьба неизвестна, хотя есть версия, что на самом деле он погиб в казахстанской ссылке. Младший Анатолий Константинович (1888 – 1933) вступил в Красную армию и жил в Коврове, где преподавал математику, а в 1925 году женился на Евгении Андреевне Тюриной, женщине «пролетарского происхождения» – их потомки живут в Коврове и сегодня. А барышня Елена Константиновна (1890 – 1925) вышла замуж за шуйского купца, родила ему сына, а в 1918 году помогла жителям деревни Дорожаево превратить родовой дом в деревенскую школу и даже преподавала в ней…

Но на старом фото усадебная молодежь 1910-го ещё развлекается маскарадом.

Сам же внук строителя дома Константин Алексеевич Чихачёв не увидел ужасов революции – жизнь его пожалела, как и супругу. Первой в канун революции в 1916 году умерла Ольга Ивановна, её супруг Константин Алексеевич скончался зимой 1917 – 1918 годов…

А мы, выезжая обратно в Шую, решили навестить село Зимёнки, где строитель дорожаевского дома Андрей Иванович Чихачёв осуществлял свой общественный и религиозный подвиг.

После смерти дочери Александры, в 1852 году он стал ктитором приходской церкви во имя святого пророка Ильи с приделом во имя Николая Чудотворца. Тогда он обнаружил, что в храме «бедность и недостаток во всем поразительны». Чихачёв помог храму с украшением, в 1853 году к западной паперти была пристроена ризница а 22 октября того же года обновленный зименковский храм был заново освящен.

В 1854 году Андрей Иванович основал в храме общественную бесплатную библиотеку для крестьян. Первые книги для библиотеки пожертвовал сам Чихачёв – около 200 томов. Его письма с просьбой прислать полезные книги полетели в разные города. В итоге книги прислали помещики, ученые комитеты Военного и Морского министерств, Министерство Государственных имуществ, Императорское Вольное экономическое общество и Императорская Академия Наук. Даже сам император Александр II прислал многотомное, прекрасно иллюстрированное издание «Древности Российского государства», два тома «Разрядных книг», четыре тома «Дворцовых разрядов», четыре тома «Памятников дипломатических сношений древней России с иностранными державами», а также «Общий свод законов Российской империи». Императрица Мария Александровна прислала в Зименки книгу «Кавказцы, или подвиги и жизнь замечательных лиц, действовавших на Кавказе». Свои издания в Зименки присылали редакции и издатели журналов «Современник», «Отечественные Записки», «Русский Вестник», «Живописная Русская библиотека», «Луч», «Звездочка». С 1854 года библиотека в Зименках уже была открыта.

Вскоре было решено строить в Зимёнках новый тёплый храм –  в 1858 году он был заложен в честь иконы Божией Матери «Споручица грешных» с приделом во имя преподобного Павла Латрского. В основном, этот храм строился на средства того же Андрея Ивановича Чихачева.

И сейчас эти церкви на холме украшают Зимёнки, хотя следов той библиотеки уже не найти. Старый каменный дом в Дорожаеве спит среди старого липового парка, а дневники Чихачёва – в архиве. Кстати, на свои тетради Андрей Иванович, как истинный фантазёр, возлагал немало надежд:

«Право я молодец на выдумки!!! Вить вот сии исписанные тетради и для нас будут очень любопытны; – а для детей наших??? – а для внучат??? а для правнучат??? – в 1934 году каждый лист шуточного нашего почтового сношения оценится в несколько рублевиков… Как обогатится потомство наше??? Чернавины и Чихачовы будут миллионеры!!!»

Рекомендуем посетить Дорожаево, как место, еще не растерявшее очарования небольшой помещичьей усадьбы XIX века.

PS В подготовке материала использовались выдержки из книги Кэтрин Пикеринг-Антоновой «Господа Чихачёвы». Электронную версию книги можно приобрести в интернете. Она содержит некоторое количество цитат первоисточника и большей частью авторский текст, который служит цели показать, что хозяйство в русских усадьбах чаще находилось в женских руках, чем в мужских.