Есть в России городки, чьи  улицы и сегодня могут быть декорациями для съемок фильмов про век позапрошлый. И Касимов – один из них. Это точно город-волшебник! У него в одном рукаве русское, в другом – татарское, он рассказывает истории про любовь и смерть, веселит и пугает. А на прощание насыплет полные карманы шоколадных конфет и станет вашим любимчиком.

Прогулку лучше начать с Соборной площади, в центре, хотя начался Касимов совсем не отсюда. Город был основан в  1152 году князем Юрием Долгоруким и всего на 5 лет младше Москвы. Крепость была заложена  на высоком мысе у впадения речки Бабенки в Оку (примерно на 3 км ниже по течению Оки) и получила название Городец Мещёрский (до 1376 года). Это был военный форпост на юго-восточных рубежах суздальской земли. Его жителями стали русские, мордва и мещера. Позже Городец Мещерский был уничтожен  набегом войск Орды и возродился на месте нынешнего центра – между глубокими оврагами, которые позже назовут Успенским и Никольским. Заодно городок получил новое имя – Новый Низовой Городец – и носил его до 1471 года.

В XV веке город ждали судьбоносные перемены и его первая «царская история». В борьбе за московский престол великому князю Василию Тёмному помогали татарские царевичи Касим и Якуб. Они ушли из Казани на Русь, спасаясь от преследований своего брата Махмутека, который в погоне за властью уже убил отца и одного из родичей. За верность в 1452 году Касиму был пожалован Низовой Городец, куда царевич перебрался с семьей, свитой и своими людьми. Так по княжьему указу в глубине мещёрских лесов возникло Касимовское ханство, просуществовавшее по 1681 год. Город получил новое имя по своему царю – Касимов. В состав царства входила территория уездов будущих Рязанской и Тамбовской губерний – Касимовский, Шацкий, Елатомский, Темниковский. Род касимовских царей правил чуть больше двух столетий, а затем угас. В 1681 году Касимов отошёл в казну и имя свое больше не менял.

Если вы въехали в город по улице Советской, то начало площади открывается для вас вот таким видом.

Кстати, украшением Соборной площади являются шесть памятников архитектуры федерального значения! Очень рекомендуем осмотреть их все, тем более расположены они кучно. Начнем в хронологии, а вы гуляйте, как вам удобно.

Это Благовещенская церковь (1740 год). Находится сразу за торговыми рядами ближе к Оке. Сейчас вам, конечно, покажется, что храм на задворках площади, но это не так – он встречал гостей города с реки, которая и была главной дорогой в Касимов.

В этом храме хранилась одна из главных святынь города – Казанская икона Божией Матери, почитавшаяся как чудотворная. Впервые явилась икона не в храме, а отчего-то прямо в городском магистрате, откуда ее с почитанием отнесли в храм. Икона лечила больных и неоднократно спасала Касимов от пожара. После революции она была отобрана в местный музей, где и пропала.

А это Успенская церковь (1775 год). Она стоит на краю площади, но все равно является одной из доминант города и даже дала имя оврагу за ней. В 1750 году ее строительство было затеяно касимовским купцом Максимом Миловановым и длилось 25 лет. Несмотря на малый приход, это была самая украшенная церковь Касимова, а ее внутреннее благолепие отмечали гости города.

В 1810 году ночью случилась страшная буря, и церковь сильно пострадала – ветром повалило кресты, сорвало крышу. Касимовцы собирали деньги на ремонт и роптали на миловановские капиталы – мол, грешным делом были нажиты и прогневали Бога.  Были и те, кто видел в этом предзнаменование страшных событий, и через пару лет они имели полное право сказать, что угадали – началась война с Наполеоном. Касимов принял сотни раненых. А храм был восстановлен, и в советские годы был складом.

Третий памятник – дом Наставиных (1813 год).  Этот аккуратный особнячок в укромном уголке Соборной площади строился, как дамская штучка, для жены местного городничего – княгини Елизаветы Ивановны Путятиной. При усадьбе имелся большой сад на пологом склоне Никольского оврага. В начале 1830-х годов дом перешел в другие руки – к купцу Михаилу Полежаеву, который перестроил его. В 1850-х годах усадьбой владела уже семья Барковых, увеличившая территорию благодаря покупке владения по соседству.

А с 1860 года и последующие 57 лет здесь хозяйничала семья Наставиных, благодаря которым дом на долгие годы стал центром общественной жизни Касимова. В середине XIX веке семья занималась торговлей железом. В 1860 году Наставины стали купцами II гильдии, а с 1863 – уже в I гильдии. В 1860-х годах Наставины удостоены звания потомственных почетных граждан. И самый интересный факт – три представителя этой семьи 13 раз (!) избирались на пост городского головы в период с 1863 по 1909 год.

Николай Михайлович Наставин

Например, Николай Михайлович Наставин был впервые избран городским головой в 1887 году в возрасте 38 лет. Он переизбирался на эту должность до конца жизни (скончался в 1909 году). Наставин был отличным администратором-хозяйственником. На собственные средства он благоустроил Загородную улицу, в 1897 году выделил средства для строительства в городе нового моста. Николай Михайлович добился, чтобы именно в Касимове было открыто в 1896 году механико-техническое училище. Он же учредил стипендию для лучших учеников. Еще одно большое дело было осуществлено уже после смерти благодетеля – по инициативе Наставина и на его деньги в 1914—1916 годах в городе стали строить водопровод. Касимов был первым из уездных городов Рязанской губернии, начавший строить водовод.

Вообще, в этот дом мог прийти по делу каждый горожанин – для приема был кабинет неподалеку от входа. Говорят, что если главы города не было дома, принять посетителя могла супруга, которая записывала просьбу и принимала бумаги. Разумеется, это располагало людей.

После революции 1917 года бывший дом Наставиных заняли разные организации. Теперь здесь обустроены жилые квартиры и Станция юных техников.  Зато у этого дома осталось немало дореволюционных фотографий, рассматривать которые очень интересно.

Неизвестный фотограф. Касимов, общий вид города. На первом плане – пожарная каланча, кутузка, слева – жилой дом Наставиных. 1900-е гг.
Неизвестный фотограф. Касимов. Интерьер гостиной в доме Наставиных. 1913-1915 гг.
Неизвестный фотограф. Касимов. Интерьер дома Наставиных. 1913-1915 годы.
Неизвестный фотограф. Касимов. Варка варенья на заднем дворе дома Наставиных. 1913-1915 гг.

Кстати, именно в этом доме снимался фильм Леонида Гайдая «Инкогнито для Петербурга» по пьесе Гоголя «Ревизор» (1977 год). В особнячке жил, ясное дело, Городничий.

Еще три федеральных памятника на Соборной площади – это торговые ряды (1818 – 1824 гг). До времени их постройки городская торговля теснилась в старых деревянных рядах, но из-за их пожароопасности и последующих убытков власти приступили к постройке каменного гостиного двора.

Вообще, комплекс подразумевал четыре торговых ряда с 110 лавками внутри и с переменной этажностью – от одного до двух уровней, в зависимости от рельефа площади. В итоге после многих лет строительства, денежных тяжб, сборов средств и скандалов были с грехом пополам построены три ряда, а четвертый остался на бумаге. Лавка состояла из трех уровней: внизу – склад с воротами, в галерее – сам магазин с полками и прилавком, и наверху, за полуциркулярным окошечком – кабинет управляющего или счетовода.

Кстати, купеческие скандалы – это всегда чемпионат кошельков! Кто богаче и щедрее – тот и прав. В 1841 году почетный гражданин, татарский купец II-й гильдии и владелец крупнейшего в Касимове кожевенного завода Хамза Салехов Шакулов попросил касимовскую городскую думу предоставить ему права на строительство за свой счет двухэтажного лавочного корпуса. Дума, сочла, что лавочный корпус украсит город и даст возможность небогатым торговцам иметь удобные и “поместительные” лавки, как для торговли, так и для хранения товаров. Шакулову дали согласие. Это возмутило группу из 12 богатых купцов Касимова, которые заявили, что тоже хотели на этом же месте построить лавки. В итоге между конкурентами началась борьба.

Шакулов объявил, что если ему будет дано разрешение на строительство, он передаст городу одну лавку и все доходы с нее пойдут в бюджет. А 12 купцов не стали делать широких жестов и просто сдали в казну единовременно 300 рублей. Дума взвесила «аргументы» и отдала участок земли купцу Шакулову.  Конечно, решение Думы оспаривалось в суде, но пока процесс шел, предприимчивый Шакулов выстроил корпус лавок и стал владельцем большей части торговых мест на площади. В двух этажах корпуса, выстроенного им, располагались 33 торговых помещения. Он сдавал лавки внаем, получая с этого доход. И казну, как и обещал, не обидел.

Ряды прослужили городу более 150 лет. Сейчас они серьезно обветшали, и несколько лет назад нашлись средства на их реставрацию. Работы идут не так быстро, как хотелось бы. А еще интересно, вернут ли в ряды торговлю – без нее площадь пустовата. Смешной рыночек выходного дня не в счет – палатки и лотки слишком примитивны.

А разработал проект торговых рядов, а говорят, и всей площади уникальный для Касимова человек – Иван Сергеевич Гагин. Он был механиком, инженером, архитектором, археологом и … самоучкой. Его рука была приложена ко многим зданиям старого центра Касимова.

Иван Сергеевич Гагин

Иван Сергеевич Гагин родился в 1771 году в купеческой семье, занимавшейся медово-восковой торговлей. Семья разорилась еще при отце будущего инженера, поэтому Иван Сергеевич получил незатейливое домашнее образование и пошел служить по питейным откупам. Служба эта была собачья, но к тому времени у Гагина уже была своя семья, которую надо было кормить. До 1810-х годов он пробовал себя в коммерции и даже вместе с двоюродным братом открывал в Коврове хрустальную фабрику, но после смерти кузена дело не пошло.

Гагин, уставший от безденежья, по свидетельствам своего друга-историка Михаила Погодина, решил покончить с собой. Вот так Погодин пересказывает признание Гагина: “Пошел я вниз по Оке с твердым намерением броситься в реку, выбрал место, оглянулся кругом, ступил на камень, чтобы броситься с него, вдруг слышу я как будто голос внутри себя: “Остановись, что ты делаешь? Ты себя погубишь”. Я остановился, испуганный, перекрестился, и сошел с камня на берег, – начал молиться, – и блеснула мне в голове мысль: не судил мне, видно, Бог наживать деньги; у меня не осталось ничего, ничего мне и не надо. С голоду не умру. Дай обреку себя на службу добрым людям, православным христианам, безданно, безпошлинно”.

Совсем уж бесплатно Гагину служить все же не пришлось. За 30 лет архитектурной деятельности Гагин создал десятки проектов по застройке центральной части города, выполнял частные заказы.

И еще немного зданий с Соборной площади.

Замеченный нами с самого начала Вознесенский кафедральный собор. Он построен в период 1852 – 1864 годов по проекту рязанского губернского зодчего Николая Ивановича Воронихина, который был племянником архитектора Андрея Никифоровича Воронихина, построившего Казанский собор в Санкт-Петербурге.

Колокольня Вознесенского собора была самой высокой вертикалью города, но разобрана в 60-х годах XX века.

Фото 1900—1905 годов с сайта pastvu.com

Фото с bump.ru

Здесь же, на площади стоит самый большой каменный купеческий дом Касимова – усадьба Алянчиковых. Что и говорить – место для дома выбрано прекрасное: прямо в сердце города! Тут и храмы, и торговые ряды, и близко до пристаней, и Ока в окнах плещется. Сейчас часть дома занимает краеведческий музей.

Считается, что и в проектировании особняка для семьи Алянчиковых также участвовал Гагин, но документальных доказательств не сохранилось. Земля, на которой поставили дом Алянчиковы, была «дана на каменный дом с лавками купецкой жене Акулине Анисимовой дочери Алянчиковой». Семья занималась винными откупами и богатство росло, как на дрожжах. Чтобы построить такой большой дом, Алянчиковы даже завели свой кирпичный завод, производивший до 50 тысяч штук кирпича, и весь он употреблялся «для домашнего расхода».

Трехэтажная резиденция вышла роскошной и многоцелевой. В полуподвальном этаже находились склады и лавки, первый этаж служил для хозяйственных целей, здесь же, видимо, были контора, помещения для приказчиков, деловая приемная, кабинет. Второй этаж поражал необычной для провинции роскошью парадных апартаментов. Огромный зал для балов и приемов освещался двумя рядами больших и верхних малых окон, рядом располагалась гостиная в светском вкусе с колоннами и расписным плафоном. Третьим ярусом здания стал уютный бельведер, из окон которого открывался вид на заокские просторы. К дому примыкал большой сад, разбитый со всем искусством, с беседками и цветочными газонами. По описаниям краеведов, Алянчиков жил “на барскую ногу, гостиная его чуть не каждый день наполнялась гостями”. Танцы и развлечения непременно завершались щедрым и обильным угощением – для этого закупались самые свежие продукты и держали лучшего в городе повара.

Якобы по первоначальному плану у дома предполагалось множество архитектурных украшений: каменные портики, нарядный балкон, галереи. Но в итоге дом так и не приобрел этих деталей, оставшись довольно простым с фасадов. В городе бытует легенда, будто сам хозяин отказался от этих изысков после того, как встретившаяся ему на базарной площади гадалка предсказала, что как только он достроит свой великолепный дом – так и умрет. Стремясь обмануть судьбу, хитрый купец решил не завершать первоначального проекта.

Вообще семья Алянчиковых стоит, чтобы о ней рассказать чуть больше. Бытует легенда, что последняя ханша Касимова Фатьма-Султан баловала себя катанием в повозке с золотыми колесами, запряженной «черными людишками». Но вот когда настал черед одного из семейств возить султаншу по площади, оно взбунтовалось и отказалось впрягаться. Очевидно, что кроме как плетей им выписали немало брани. И было в потоке ханской ругани слово «аляны», что в переводе с татарского – «упрямцы». Вот с тех пор и стали они Алянчиковыми.

Если предкам Алянчиковых было велено возить ханшу в экипаже, то уж Иван Осипович в городе был уважаемой персоной. Ему кланялись все, включая городовых. По описаниям краеведов, когда Алянчиков шел в собор на праздничную службу, частный пристав раздвигал пред ним народ еще с большею хлопотливостью, нежели пред городничим. Кстати, Иван Осипович дважды был избран городским главой. Купец очень тянулся к прогрессу и, будучи сам не очень образованным, он старался дать наилучшее образование своим детям – нанимал им иностранных учителей, покупал книги, но не мог контролировать процесс обучения. В итоге его сыновья выросли такими либералами и атеистами, что приводили касимовцев в ужас, а отец рвал на голове волосы, переживал за спасение душ наследников и просил священника вразумить их.

К слову, незавершенность дома не спасла купца от смерти. Когда в городе появилась холера, Алянчиков заперся в ротонде и старался ни с кем не контактировать, запретив пускать в дом посторонних. Обед и чистые вещи ему просовывали в окошечко в двери, но от судьбы не уйдешь. Именно старик Алянчиков и стал единственной жертвой эпидемии в семье.

Портрет Аркадия Васильевича Алянчикова

Из всех портретов Алянчиковых нашли только этот. Почётный гражданин, касимовский первой гильдии купеческий сын Аркадий Васильевич Алянчиков (1846 – 1893). Дважды избирался на должность городского головы, а с 1879 по 1882 гг. был председателем Рязанской губернской земской управы. Дом его, правда, был на Большой улице.

Если желаете – можно зайти к Алянчиковым. Там сейчас краеведческий музей. И даже если эти экспозиции вас ничем не поразят, тут можно рассказать о второй царской истории Касимова. Там даже картина тематическая висит.

Художник Алексей Лейбен «Касимовская невеста»

Интереснейший исторический факт, да и просто потрясающая история о перемене счастья!

Итак, шел 1647 год. Московский царь Алексей Михайлович захотел жениться, и было решено объявить смотр невест. Практика была откатана еще отцом царя, а потому считалась верной. Полетели гонцы-бояре по городам русской земли в поисках красавиц из знатных семей. В Касимов прибыл боярин Пушкин и разведал, что в семье несостоятельного боярина Рафа Всеволожского, который жил в нескольких верстах от Касимова в своем имении, подросла и расцвела дочь-красавица Евфимия. Ей, как и двум сотням других красоток было велено с семьей прибыть в Москву. Там из 200 девушек теремными бабами да мамками были в итоге отобраны шесть – самые милые, скромные, здоровые и без изъяна. Из шести выбирать уже полагалось самому царю-жениху.

И, как всегда, тут вкралась интрига. Царский воспитатель боярин Борис Морозов не желал отдать бразды влияния на молодого царя какому-то роду из Касимова. Он вообще сам хотел породниться с царем и уже присмотрел двух сестричек Милославских, которые благодаря подкупу теремных баб тоже попали в число шести счастливиц. Замысел был прост – царь выбирает одну сестру, а вдовец Морозов женится на другой – и дело в шляпе. В принципе, из шести выбрать двух – шансов было у Милославских немало. Но затея провалилась – тихий умница Алексей Михайлович выбрал Всеволожскую. Состоялось даже обручение – царь подарил ей кольцо и платок, как полагается.

Григорий Седов «Выбор невесты царём Алексеем Михайловичем»

Но в день выхода  в Царскую палату наряженная дева не справилась с волнением и то ли от перетянутого венца, то ли от воткнутых в сорочки иголок, то ли от свечного угара упала в обморок. Говорили, что боярин Морозов подкупил теремных баб и девок, чтобы навредить.

Финал истории тоже известен. Тут же был вынесен боярином Морозовым вердикт: «Девица некрепкая, для царёвой радости не годна, подсунули её воровским умыслом». За это отцу Рафу Всеволожскому – плетей. И ссылку в Сибирь – всему семейству за обман царя. Царь, конечно, огорчился и женитьбу отложил, впав в тоску.

Но уже в начале 1648 года он все же выберет Марию Милославскую, а Морозов женится на ее сестре Анне. В честь брачной радости царь помилует Всеволожских: даст службу отцу, а Евфимии будет разрешено выйти замуж. Касимовская невеста так и не примет ни одного предложения и умрет в возрасте 27 лет. В ее гроб положат две вещи, которые она берегла пуще всего – царский платок и кольцо… Словом, готовый роман. Кто хочет художественного осмысления – читайте книгу Всеволода Соловьева «Касимовская невеста». А заодно удивитесь, что именно так называются салоны свадебной моды в Касимове – история-то не про счастье.

А мы перешли Соборную площадь и полюбовались еще на один шикарный дом. Он был построен для касимовского земского деятеля Скорнякова.

Раньше дворец называли еще и “Воеводским домом”, так как в нем стоял трон касимовских воевод, который был перенесен сюда для сохранения после упразднения должности воеводы в 1775 году. Здание, построенное в XVIII веке в стиле ампир – массивный двухэтажный каменный особняк с флигелями и широкими каменными воротами. На центральной части его фасада располагается балкон с четырьмя колоннами. Эти колонны упираются в треугольный фронтон, выполненный в форме полукруга. Здание большое, со стенами толщиной около 1 метра.

Предки земского комиссара Скорнякова происходили из ямщиков. Касимовская Ямская слобода еще при Иване Грозном справляла “государеву службу”, а посему жители ее освобождались от многих повинностей. Один из Скорняковых стал лейб-кучером у Елизаветы Петровны и выслужил не только милость добродушной императрицы, но и дворянский титул с гербом, на котором красовался конь в упряжи.

А касимовский комиссар Скорняков чем-то очень удружил известным заводчикам Баташевым – то ли заметал следы их темных делишек в Гусе Железном, то ли помогал торговать. За это заводчики и подарили ему прекрасный двухэтажный особняк с флигелем и внушительными каменными воротами. Парадную лестницу дома украшали чугунные узорные перила, отлитые на баташовском заводе. А в стенах дома нашли множество потайных камер и чуланчиков – родилась даже легенда, что у Скорняковых собирались масоны или даже сектанты. Но на деле эти стенные «шкафчики» и камеры были хороши для хранения самого ценного – в случае пожара эти укромные местечки могли остаться нетронутыми.
Сейчас слава этого дома позади – в нем живут люди, а флигели и ворота дома приходят в упадок.

От дома Скорняковых идет Рязанский спуск к Оке. В его начале стоит розовый домик 1820-х годов с балконом и мезонином  – «дом Гинц». Впрочем, эта дворянская фамилия здесь проживала кратко, а дом прославлен другими семействами.

Изначально дом принадлежал представителю известной купеческой семьи – Лукьяну Прохоровичу Якунчикову. Усадьба в начале XIX века занимала половину квартала по Рязанскому спуску. В доме было четырнадцать комнат: девять из них – на первом этаже, и пять – в мезонине. Две боковые каменные пристройки со стороны двора имели хозяйственное предназначение, в одной из них располагалась кухня. Эти пристройки соединялись между собой деревянной застеклённой галереей. Со стороны Рязанского спуска находилась кирпичная стена и ворота. Якунчиковы в первой половине XIX века входили в число крупнейших купцов Касимова. Разбогатели  на питейных откупах. В конце 1820-х годов они совместно с купцами Алянчиковыми содержали откупа по Рязанской, Тамбовской, Воронежской, Орловской, Тульской и Калужской губерниям.

Но Лукьян Прохорович в начале XIX века решил заняться производством и в 1806 году основал в Ковровском уезде Владимирской губернии хрустальную фабрику. Предприятие было успешным и проработало  до 1840-х годов. Самым знаменитым представителем рода стал племянник Якунчикова – Василий Иванович Якунчиков (1827—1907), учредитель Воскресенской бумагопрядильной мануфактуры, один из организаторов Московского Торгового банка, крупный меценат.

В 1856 году дом перешёл во владение семьи Слётовых, а последними владельцами  стали купцы Азовцевы. В начале XX века здесь размещалось заведение минеральных и фруктовых вод, которое содержала купчиха Павла Сидоровна Азовцева.

Идем по спуску к набережной. Дома на спуске сохраняются плохо, а потому нас заворожил только вид Оки и далекой грозы.

Зато венчает спуск – застава с орлами. Автор этого федерального памятника 1786 года неизвестен, но часто авторство приписывают известному нам Ивану Гагину. Заставные ворота получили название «Водяные ворота» или «Петровская застава», так как именно здесь от реки вошел в Касимов царь Петр I со своей свитой в 1695 году. Ну, и конечно, все прибывающие по воде, проходили через эту заставу.

В старину на этом месте проходила проверка документов, сбор денег, одновременно застава служила охраной и ограждением города от проникновения в него разных «воровских людей». С течением времени ворота перестали играть роль заставы и остались лишь архитектурным украшением города, историческим объектом, связанным с посещением Касимова Петром I и визитной карточкой улицы Набережной. После современной реставрации заставе вернули двуглавых орлов времен Николая I.

Набережная у Касимова прекрасная. И это при обычной русской традиции строить свои дома задом к рекам, обеспечивая огороды поливом и  не думая о красоте. А тут есть, чем любоваться. Хотя бы вот даже приближающейся грозой.

Дома здесь такие, что касимовский краевед мог бы целый день рассказывать. А мы, как туристы, отметили для себя три. Первый – вот этот скромный полукаменный дом. Состояние его не вселяет надежд, что он простоит еще 150 лет. Но те, кто жил под его кровом – интереснейшие люди, «цари Оки» Качковы.

Александр Викулович Качков. Фото с elatma2008.narod.ru

Начинал выходец из Ерахтура Александр Качков как питейный откупщик. Это занятие в 1850-х годах помогало сколачивать миллионные состояния. Но Александр Викулович не хотел до гроба зашибать рубль при помощи водки. У него был другой план.

Вместе с земляком, купцом Алексеем Петровичем Самгиным Качков начал развивать пароходство на Оке. В 1872 году пароход «Дмитрий Донской» открыл первую навигацию между Касимовым и Рязанью. В 1885 году у Волжского пароходства «Самолёт» Качков приобрёл все пристани на Оке. А с 1902-го всё пароходство по реке Оке функционирует под фирмой «Потомственного Почётного гражданина А. В. Качкова».

Александр Викулович Качков (в центре) с женой Еленой Емельяновной, сыном Василием Александровичем, его супругой Марией Николаевной и их детьми Костей, Верой и Анастасией. Фото с proryazan.com

Качков на прогулке с семьей сына Василия

После смерти Александра Викуловича пароходство перешло к его сыновьям – Ивану и Василию. К 1916-му году на всех линях пароходства «Наследников А. В. Качкова» работало уже 12 пассажирских пароходов: «Александр», «Елена», «Касимов», «Рязань», «Новик», «Дмитрий Донской», «Дедушка Крылов», «Качков», «Нижний Новгород», «Ерахтур», «Быстрый», «Проворный». Кроме того – один товарный пароход и четыре буксирных. Пароходству принадлежали 25 пассажирских дебаркадеров, около 20 баркасов и барок, а также затон для ремонта судов в Касимове и собственные склады в Москве на Комиссариатской набережной. Судовладельцы Качковы постоянно совершенствовали систему перевозок, форму обслуживания, что позволяло им успешно конкурировать с другими компаниями.

У Качковых были отличные пароходы. Сработанные из хорошего дерева, с комфортабельными каютами, обеспеченными электрическим освещением и паровым отоплением на случай холодной погоды, с рестораном, музыкой. Меню рассылали в апреле, заранее извещая будущих пассажиров, чем будут кормить в первую половину навигации и во вторую, когда рыба дешевле. Были времена, когда провожали и встречали пароходы с оркестром.

Василий Дмитриевич Качков. Фото с proryazan.com

Думаете, скромный особняк для «царей реки»? Этот дом Качковы построили, когда в качестве пароходчиков они только утверждались, и потому все капитали шли в дело, а не на широкие жесты и роскошь. Дом принадлежал пароходчикам до самой революции, а жили они невычурно и очень просто – была у них такая семейная черта. После смерти Александра Викуловича пароходство легло на плечи старшего сына Ивана, а Василий развивал производственную часть.

Иван Александрович Качков. Фото с geni.com

За рублем Качковы не гонялись: если надо было уронить конкурентов – Качковы продавали билеты на свои пароходы за бесценок, чуть ли ни даром. Говорят, что и железная дорога не дошла до Касимова из-за них – мол, испугались конкуренции и дали взятку чиновникам. Как бы там ни было, но когда революционеры пришли отнимать золото и бриллианты, Иван Александрович Качков бросил на стол пудовую связку ключей – от дебаркадеров, складов, конторы, пароходных сходней и калиток. Это и было его богатство. После национализации пароходства в 1918 году Иван Качков уехал с женой в Нижний Новгород – к сыну, который возглавлял нижегородскую контору пароходства.

Семья Ивана Александровича Качкова (он стоит крайний справа). Рядом – супруга  Мария Диомидовна с зятем Николаем Васильевичем Кусовым, дочерью Маргаритой Ивановной Кусовой (Качковой) и сыном Валентином Ивановичем Качковым. На скамейке дети Кусовых – Зинаида, Сергей, Муза и Владимир.

Хозяин соседнего особняка больше Качковых думал о престиже. Этот особняк на каменных подвалах с мезонином принадлежал владельцу канатопрядильной фабрики и кожевенного завода Петру Никитичу Шишкину. Его отец стоял у истоков канатного промысла в Касимове и оставил отличное наследство потомкам.

Дом был центром усадьбы, внутрь проходили через ворота: они имелись с двух сторон, с Набережной и с улицы Пятницкой. Рядом с домом находился деревянный четырёхкомнатный флигель с двумя мезонинами. У Петра Никитича был сад с летней беседкой и баней, от хозяйственных построек он отделялся оградой. Производственные помещения располагались за пределами усадебного владения, на другом конце квартала. На первом этаже особняка находились подвалы «со сводами», кухня и жилые помещения для прислуги. На второй этаж вела парадная каменная лестница с «галереями за стеклами в рамках», там было девять комнат, и три комнаты находились в мезонине. Имелся балкон, выходящий на улицу – сейчас его следы еще видны на фасаде.

Летом над балконом прикрепляли тент, и хозяева могли посидеть за вечерним чаем с видом на реку.

Несмотря на то, что дела у Шишкина шли неплохо, после его смерти вдова и дети оказались на грани финансового краха. Судя по описи имущества, составленной в 1841 году, Петр Никитич жил красиво. У него имелось фортепиано, бильярд, небольшая коллекция картин, личная библиотека из 113 книг (самая большая в городе). Кроме этого Петр Никитич следил за модой и носил фраки, шёлковые жилеты, «летние» брюки. Шишкин имел двое карманных часов стоимостью 450 рублей, в то время как вся его лавка в торговом корпусе оценивалась в 500 рублей.

Словом, наследникам ничего не оставалось, как принять грустное решение и сдать в аренду канатопрядильную фабрику, а кожевенный завод продать. Позднее дом был куплен купцом Умновым и до революции находился в собственности его потомков. Сейчас здесь жилой дом на несколько квартир.

Вообще на набережной довольно много привлекательных домов. У кого-то из них новая жизнь, а у кого-то скорая смерть. Уж кому как повезло. Забавно, но если раньше хозяева строили свои дома с видом на реку и радовали себя балконами, то новые хозяева зачастую в такой роскоши не нуждаются.

А теперь – обязательный пункт на набережной Касимова – дом Барковых.

Этот дом деревянный, построен в стиле ампир и выделяется стариной, а также своей каменной белой колоннадой из шести колон коринфского стиля. На крыше колоннады – фронтон. В 1818 году дом был куплен Дмитрием Сергеевиче Барковым – бывшим крепостным Андрея Андреевича Баташева по прозвищу Черный, сына основателя Гуся Железного Андрея Родионовича. Барков родился на илевском заводе, который сейчас находится на территории Нижегородской губернии. Дмитрий Сергеевич был конторщиком и поверенным в делах, а в силу увлечения медицинским делом, еще и пользовал хозяина как лекарь.

Бюст Дмитрия Баркова в районном музее

В благодарность за излечение Баташев-сын дал  1816 году Барковым вольную, но с условием, что свободны они будут только после его смерти. Ждать долго не пришлось – уже через год вольная осуществилась. Докторам вообще нельзя ставить таких условий.

Барковы сразу же перебрались в уездный город Касимов, где начали торговлю железом баташевских заводов, а впоследствии сами открыли железо-лудильный и купоросный заводы. Затем они стали пайщиками сибирской золотопромышленной компании купца Соловьева и в 1860-е годы торговый дом Барковых владел тремя золотыми приисками в Енисейской губернии.

Были у Дмитрия Сергеевича сыновья Василий и Федор, которые тоже занимались медицинской практикой, содержали аптеку и лечили не только горожан, но и крестьян из округи. Посетители могли дожидаться приема не только в приемной, но и прогуливаться по барковскому саду, куда подавали самовар и пироги. Приехавшие издалека могли рассчитывать на горячий обед, а бедные – на хлеб и кое-какие припасы в дорогу.

К дому примыкала каменная лавка. Барковы содержали аптеку, сами готовили лекарства. Аптекарскую посуду по их заказу делали на местной фаянсовой фабрике, принадлежавшей касимовскому уникуму — подвижнику-самоучке Ивану Сергеевичу Гагину. Лекарства делали из растений, корешков и ягод, собранных руками семинаристов по договоренности с их воспитателем. Тот клал в карман барыш за детский труд, а пацанята получали возможность заработать несколько копеек за день сборов и вечером быть сыто накормленными с барковской кухни.

Кстати, увлечение медициной было наказано. Казенный лекарь оказался лишен клиентуры и написал жалобу на Барковых, которые лечили, не имея профильного образования. В итоге им практику запретили. Но любовь к медицине осталась их родовой чертой: сын Баркова Иван закончил медицинский факультет Московского университета, правнук Владимир Николаевич в конце 1890-х годов служил уездным земским врачом. А сам родовой дом Барковых в ХХ веке долгое время использовался как лечебный корпус городской больницы.

Жили Барковы богато. Дом перестраивал им сам Гагин, о котором мы уже упоминали. Зал и гостиная в доме были отделаны под мрамор, меблировка была из ценных пород дерева с  дорогими тканями в обивке. На стенах висели картины известного в Касимове художника Грибкова. При доме была усадьба с каменными надворными постройками и фруктовым садом с длинными липовыми аллеями, с прудами-сажалками, где рыбы приучены были собираться на звон колокольчика. В подражание столичным паркам сад Барковых обзавёлся и модными парковыми скульптурами – но не мраморными, а сделанными из дерева местными мастерами. Одна из таких полихромных деревянных фигур «Монах-псаломщик» находится сегодня в экспозиции Касимовского историко-культурного музея-заповедника.

После этого стоит подняться в гору и увидеть пару старинных касимовских храмов.

А это Троицкая церковь, заложенная в 1753 году. Ее силуэт как бы замыкал группу куполов церквей и колоколен северной части Касимова. Тут рельеф понижался к речке Северке, а город когда-то сливался с вековым бором. Сейчас церковь стоит в паутине улочек частных домов, делая их заметно живописнее. Очень уютная часть Касимова! Мы тут прятались от ливня, да все равно вымокли.

Объем колокольни окружен двухярусной галереей-гульбищем, что делает храм несколько необычным.

Еще один храм, который стоит отыскать и осмотреть неподалеку – Никольский 1703 – 1705 годов постройки. Никольская церковь построена по благословенной грамоте митрополита Рязанского и Муромского Стефана Яворского посадским человеком Яковом Петровичем Яцковым. В XVII веке здесь был Никольский монастырь, а вся территория к северу от крепости за Никольским оврагом называлась Новым посадом и усиленно заселялась русскими. Кстати, вокруг храма и сейчас сохраняется площадь, а дома выстроились вокруг. Место все помнит!

У алтарной части – часовня чтимого Петра Отшельника над его же могилой. Тут же много старинных каменных надгробий.

Петр Отшельник – удивительный человек. Он родился в 1714 году, а в 22 года, когда мать решила женить сына, сбежал из дома, так как хотел посвятить жизнь свою молитве. Подрабатывал, 30 лет  служил в солдатах, а получив отставку, странствовал, пока не встретил Серафима Саровского. Тот внял его нежеланию жить среди людей и посоветовал Петру стать отшельником. Придя в Касимов, Пётр в овраге нашёл «каменную ущелицу», где и жил 20 лет. Затем вырыл землянку в саду одного мещанина, где прожил ещё 34 года. А в возрасте 125 лет переселился в Никольский овраг, рядом с Никольской церковью.

Петр Отшельник

Люди приходили к нему за советами и поучениями, удивлялись его благочестию и прозорливости – старец словно видел все, что у посетителей было на уме и в сердце. Например, одна женщина просила старца помолиться за здоровье ее сына, который был в столице и тяжело заболел. Старец отвечал: «Помолюсь, матушка, за упокой его души!» Та поправлялась – мол, живой он, только болеет. А старец твердил свое. Через пару недель она получила почту из Петербурга – сын скончался как раз в тот день, когда она была у Петра Отшельника. Или вот еще из обыденного. Собирала хозяйка одного касимовского хозяйства стол – пекла пирог и делала рыбу. И решила послать служанку к старцу, отнести ему пирога и рыбы. Пирога у нее было достаточно, а вот рыбы маловато для большой семьи, но хозяйка смело отрезала Отшельнику половину. Служанка пошла с гостинцами и вернулась обратно с рыбой – старец ее не взял, сказав, что лучше хозяйка накормит свою большую семью, а то не хватит всем.

В итоге среди его почитателей и помощников были не только православные, но и мусульмане. Это кажется невозможным, но Пётр Отшельник, родившийся при Петре Великом, прожил 134 года и умер в 1847 году уже при Николае I…

От Никольской церкви  стоит вернуться на Соборную площадь. Заодно заглянете с моста в заросли Никольского оврага. А с площади начнете осмотр татарской стороны города. Вообще, татарской истории Касимова посвящено много статей и книг. Это, безусловно, особый пласт жизни города. И Соборная площадь в ярмарочный день пестрела не только русскими кафтанами, но и татарскими халатами, а речь была вообще ядреным коктейлем языков, диалектов и наречий. Удивительно, но мне ничего не попалось про религиозные конфликты в Касимове. А молились на этой земле не только в церквях и мечетях, но и в дубравах – духам, жившим в старых деревьях – места-то языческие. Словом, все очень причудливо.

С площади спуститесь на другой кусочек набережной – ради одного единственного дома, но зато какого! Идем к усадьбе татарских купцов Кастровых. Эта огромная промышленная усадьба с богатым домом, производственными корпусами, складами и чудесным видом на Оку удивляет. Такие комплексы – характерная для Касимова черта. Тут любили жить при работе.

Спуск не крутой, и уже вскоре по левую руку вы увидите грандиозную ограду из красного кирпича и белого тесаного камня. А чтобы вобрать усадьбу в объектив, стоит отойти к Оке.

Прогулочной набережной тут совсем нет – берег низкий и зеленый, но от этого как-то особенно уютно. Территорией, которую сейчас занимает усадьба Кастрова, первоначально владели купцы Казлинины. В 1815 году владение приобрёл в собственность заводчик Вереин. Он и построил огромный дом с мезонином, сложенный из кирпича и украшенный белокаменным декором. Автор проекта – касимовский архитектор Иван Гагин. Вереины занимались кожевенным делом, и купец наладил производство прямо на территории усадьбы, возведя многочисленные промышленные постройки. Двор был обнесен кирпичной стеной с богато украшенными въездными воротами. А чуть позже Вереины расширили территорию имения, прикупив соседние участки. В 1894 году хозяином усадьбы стал купец Замешаев, а в начале 1900-х – уже татарский купец Кастров. Вот под его именем она и известна.

Дом подходил для большой семьи и отвечал всем статусным запросам. На втором этаже дома располагалась гостиная. Она примыкала к портику, а по сторонам от гостиной находились спальные комнаты. На дворовой фасад были обращены вспомогательные помещения и кабинет хозяина. Они были отделены от парадной  части коридором, к которому примыкала лестница, ведущая на антресольный  этаж, который обычно отдавали домочадцам, детям и их воспитателям. Интересно, что на оконных откосах и стенах комнат найден оселковый мрамор трёх цветов. Соответственно, в усадьбе была розовая, серая и желтая комната.

Конечно, в советские годы усадьба пережила не лучшие времена и была доведена до крайнего упадка. Сейчас дом Кастрова в руках инвестора, который по совпадению еще и реставратор, а потому обществу к 2021 году обещана отличная гостиница с рестораном и пирсом. Наверное, лучший вариант из возможных, так как в небытие дом уже заглянул.

Семья татарских купцов Кастровых в Касимове была богатой и влиятельной, состояла из нескольких веточек и тянулась как в Москву, так и в Казань. Надо сказать, что о владельце этого поместья Фатихе Хайрулловиче я так и не нашла ничего.

Купец Гани Изатуллович Девишев. Фото с litfund.ru

Попалась история о том, как татарский купец сватался к 16-летней дочери русского купца, который погряз в долгах. Так как девушка отказывалась выходить замуж за мусульманина, последним аргументом стали обещания сохранить ей христианскую веру, а заодно оплатить долги отца. Может, кто расскажет больше – будем рады.

А вот дореволюционное фото касимовского купца Гани Изатулловича Девишева. Был женат на Фатиме Хайрулловне Кастровой, сестре Фатиха Хайрулловича, который и построил дворец. Фото было выставлено в 2016 году на интернет-аукцион. Уверенный взгляд, умное лицо сдержанного человека, дорогие часы.

А это фото беседки на набережной. Приписывается Кастровым.

Неизвестный фотограф. Касимов. Беседка в саду купца Фатиха Кастрова по ул. Набережной. 1900-е гг.

Зато с видом бизнеса разночтений не было – тысячные гурты овец в Азии и выделка привычной мерлушки, красивого каракуля и ценной каракульчи, поставки по России, включая столицы, и за рубеж. Этот Кастров был миллионером и почетным гражданином, а также имел большой магазин на Соборной улице, называя его в своих объявлениях “грандиозным”. И магазин реально был шикарный! Он занимал два этажа большого дома с обширным подвальным помещением, имел огромные, без переплетов “зеркальные” окна-витрины. В нем купец Кастров торговал шубами, душегреями, шапками, воротниками и прочими изделиями из меха. Надо сказать, что мерлушка – это мех 30-дневного ягненка, каракуль – 3-4-дневного, а каракульча – шкурка нерожденного ягненка. Так что бизнес не очень-то гуманный, но в русских зимах прибыльный: шкурки белых, серебристых и золотистых цветов стоили очень дорого.

У нас не было времени отправиться в южную часть Касимова, но именно отсюда видно Егорьевскую церковь над Окой.

С ней связана еще пара «царских историй».

Первая. Собственно, эта версия сегодня уже признана историками как несостоятельная, но, тем не менее, она будоражила умы касимовцев. Известно, что Александр Невский, возвращаясь в 1263 году из Орды, заболел, остановился в монастыре Городца, где принял постриг и скончался. Оттуда его тело с почестями было принесено во Владимир, где князь и был похоронен до того момента, как Петр I решил добавить скреп своему детищу – Санкт-Петербургу – и мощи велел перевезти в новую столицу. Так вот касимовцы и известный нам архитектор Гагин надеялись, что речь идет о Городце Мещерском, а не Городце Волжском. И тот самый монастырь, где по касимовской версии скончался князь, был именно у Егорьевской или Богоявленской церкви. Правда, сегодня историки окончательно убеждены, что события происходили в Городце Волжском.

Portrait of the Jester Balakirev (1699-1763)

Вторая. В 1722 году Петр I проходил по Оке мимо Касимова в Персидский поход. Шут Балакирев, неотлучно бывший при государе, сказал, что раз уж касимовских ханов больше не существует, то он сам может послужить «касимовским царем». Петр Алексеевич, расхохотавшись, согласился — поначалу всё это так шуткой и оставалось, однако после смерти императора Екатерина I пожаловала Балакиреву бывшие владения касимовских царей в Татарской слободе. И шутка обернулась реальными приобретениями. Надо сказать, Иван Балакирев был из бедных костромских дворян и оказался в свите только благодаря своему остроумию и забавным выходкам. А потому такие имения ему не были лишними. Однако к 40 годам Балакирев, видимо, устал от царского двора. В 1739 году он выхлопотал отпуск и уехал в Касимов, где обустроил себе жилище в Татарской слободе и тихо прожил здесь до самой смерти, настигшей его в 1763 году. Похоронили знаменитого шутника за алтарем Егорьевской церкви – там его могильный камень еще виден.

С набережной у дома Кастровых мы поднялись обратно на Соборную площадь и оттуда через Успенский овраг отправились в татарскую часть Касимова – на бывшую Ханскую площадь. Переход через овраг начинается от дома Алянчиковых. Обязательно пройдите там – увидите интересные здания рядом.

Минарет видно буквально от спуска в овраг – как раньше, так и сейчас.

Фото с domofoto.ru

Кстати, интересно, но попадавшиеся торговые лавки украшались двумя видами символов – крестами или звездой. Видимо, так было понятно, кому принадлежала лавка.

Поднявшись в гору, вы сразу попадаете к старой ханской мечети. Кстати, вот прежний вид отсюда на центр города. Сегодня практически все тонет в зелени – видны только пара церковных главок и ротонда Алянчиковых.

Фото с domofoto.ru

По преданию, мечеть была построена первым правителем Касимовского ханства царевичем Касимом в XV веке. По другим данным, например, согласно произведению придворного летописца хана Ураз-Мухаммеда Кадыр-Али бия, мечеть была построена ханом Шах-Али, то есть, в XVI веке. Башня из тесаного камня смотрится настоящей древностью. Интересно, что в начале XVIII века, когда ханская династия уже прервалась, минарет сильно пострадал от царской близорукости. Петр I, будучи на корабельном борту и завидев белеющую дылду над Касимовым, перекрестил лоб. На это ему кто-то близкий шепнул, что, мол, зря на басурманские святыни лоб крестишь. Это царя разозлило, и он обещал пятак тому пушкарю, кто снесет минарет метким выстрелом. Артиллерист заработал пятак, а минарет был разрушен, и его обломки сломали и одноэтажную мечеть.

Только в 1835 году мечеть восстановили, построив второй этаж и купол, а также отстроив минарет.

Кстати, видите куполообразное завершение крыльца? Такое же на крылечках многих домов в Татарской слободе.

Над окном второго этажа закладной камень, на котором вязью написано, когда и кем была отстроена мечеть. Перевод такой: «1182 (1768) года эту мечеть в месяце раби-эль-аввале (июнь — июль) соорудили: Бектемир сеид, Бурхан сеид, Ибрагим мурза Чанышев, Абдулла мурза, Муса сеид, Мустафа сеид, Сулейман мурза, Темир-Булат сеид, Юсуф мурза Чанышев, Муртаза сеид, Мухаммед сеид, Ибрагим мурза Максютов, Якуб мурза, Муса мурза Девлетгильдеевы, Юсуф мурза, Ибрагим мурза Максютовы, Мустафа мурза, Темир-Булат сеид Шакулов».

В сотне метров от мечети и минарета –мавзолей Шах-Али хана или по-татарски текие.

Это скромное серое здание из тесаного камня с плоской крышей и каменными еле заметными водометами упокоило людей, которые правили этими землями.

Мавзолей закрыт, а ключи от него – у служителей мечети. Внутри текие – два помещения: зал для погребений и зал для молитвы. Плиты, украшенные вязью, цитатами из Корана и обозначением имен погребенных, оказались разбиты в советское время.

Над дверью традиционная закладная плита с надписями. Одна гласит о том, что строителем этого мавзолея является Шах-Али-хан — сын Шейх-Аулиара-султана. Время постройки мавзолея — еще при жизни хана. Вторая же надпись гласит о том, что нет в мире никакого бога, кроме Аллаха.

Правда, не все с этим текие понятно, и потому именно тут стоит вспомнить уже пятую царскую историю Касимова.

Original portrait of en:Söyembikä of Kazan by unknown painter, 16th century

Жизнь погребенного здесь касимовского хана Шаха-Али была подчинена службе русскому царю: вместе воевали, вместе праздновали победы и терпели неудачи. Понятное дело, вассалу иногда приходилось претерпевать от господина разного рода муки. Шах-Али побывал и в ссылке на Белоозере, и коротко на казанском престоле. Причем Казанью до него пытался управлять его родной брат Джан-Али. Дело у Джан-Али не пошло, хоть и обосновался он при помощи Москвы, и даже получил в жены нагайскую красавицу  Сююмбике. В итоге красавица-жена учинила заговор при помощи родни, и нелюбимый ею Джан-Али был убит, а на престол сел крымский татарин Сафа-Гирей. Сююмбике досталась ему как трофей, однако быстренько очаровала победителя и даже родила ему сына  Утямыш-Гирея. Очень скоро Сююмбике вновь овдовела (говорят, не случайно) и стала сама править Казанским ханством от имени маленького наследника. Казань под ее управлением погрязла в интригах и сварах элит, чем и воспользовался Иван Грозный в своем последнем военном походе на татарскую столицу. И легкая конница касимовского хана Шах-Али была царю в помощь. В итоге в 1551 году Сююмбике стала пленницей Ивана Грозного. Русский царь недолго думал, как наказать врага, который ни при каком случае не должен стать знаменем реванша. Он отобрал у 35-летней Сююмбике маленького сына, чтобы крестить его и держать при дворе в Москве. А саму бывшую ханшу «обнулил», выдав замуж за Шах-Али в Касимов.

Историки пишут, что этому браку никто из сторон рад не был. Жених и невеста были врагами, а отравленные свадебные подарки от Сююмбике довершили свое дело. Шах-Али «не любил ее, несмотря на ее красоту, и жила она у него запертая, в отдельной и несветлой комнате, словно в темнице, и не сходился он с нею спать…» Сююмбике не могла выйти за пределы дворца и порадовать себя, в отличие от других ханских жен, многоцветьем базара на Ханской площади. Говорят, что она так и умерла от тоски или от добровольно принятого яда, прожив пленницей 6 лет.  И похоронили ее в этом текие под безымянной плитой без всяких надписей и украшений. Чтобы забыл мир бывшую царицу Сююмбике, которая дерзнула меряться властью с мужчинами…

Вернувшись к мечети, можно отправиться осматривать бывшую Ханскую площадь. Где-то тут стоял дворец ханов, но от него ничего не осталось. Кстати, на старой гравюре города видно разрушенный выстрелом петровского артиллериста минарет и башни дворца. Выходит, что дворец был из камня.

А ведь хозяин этого дворца однажды стал царем всей Руси! На целый год! И это очередная «царская история» из Касимова.

Саин-Булат хан (1540-е – 1616) правил Касимовским ханством в 1567 – 1573 годах, ходил в военные походы с Иваном Грозным и пользовался его доверием. Все изменилось в 1573 году, когда крепкий магометанин хан по настоянию царя внезапно покинул Касимов, оставил свой гарем, принял христианство и стал Симеоном Бекбулатовичем. А в жены он взял православную Анастасию Черкасскую, в жилах которой текла кровь Софьи Палеолог. В 1575 году по решению Ивана Грозного бывший касимовский хан был венчан на царство. Иван Грозный же стал его холопом и даже подписывался в грамотах «Ивашкой с сыновьями Ыванцом и Федорцом».

Портрет работы неизвестного польского художника, конец XVI — начало XVII века. Симеон Бекбулатович.

Царь Симеон Бекбулатович принимал послов, подписывал указы и вообще активно играл в этом политическом маскараде отведенную ему роль. Он проработал царем целый год и главное, что успел – конфисковать у церкви множество богатств и земли, которая была так нужна реальному повелителю Руси – Ивану Грозному. Историки предполагают, что маскарад понадобился, так как Грозный боялся отлучения от церкви и проклятий за антицерковную политику, боялся попасть в ад за свои грехи. А вчерашнему магометанину Саин-Булату попы якобы были не страшны. Через год Иван Грозный спокойно сместил Симеона Бекбулатовича и подарил ему Тверь и Торжок «на пропитание», где тот и жил с супругой, которая родила ему шестерых детей…

Сейчас вокруг бывшей площади Хана хоровод домов, переживающих свои не лучшие дни. Дом татарских купцов, почетных граждан и весьма влиятельных в Касимове Шакуловых сгорел и зияет пустыми окнами. В зарослях деревьев и кустов даже не получилось сфотографировать фасад. Именно хозяин этой усадьбы рядом с мечетью Хамза Шакулов построил третий корпус торговых рядов на Соборной площади. Этот дом строился по проекту уже знакомого нам архитектора Гагина в 1830-х годах и был окружен корпусами хозяйственных корпусов – Шакуловы жили выделкой кож. Интересно, что на Оку выходит скошенный угол дома, который раньше был украшен балконом. Зала, которая имела выход на балкон, была диванной. После революции тут разместилась психбольница.

Фото  http://касимов-62.рф

Шакуловы – сеиды. Так у мусульман называется ветвь потомков Пророка. Как известно, в средние века в Казанском и Касимовском ханствах, так же, как и в других мусульманских странах, сеиды находились в центре общественно-политической и религиозной жизни государства и пользовались большим уважением.

Примечательно, что есть в роду Шакуловых две замечательные дамы, о которых хочется упомянуть особо.

Известно, что последняя царица Касимова Фатима-Султан Бикем была урождённой Шакуловой. Говорят, что ее смерть  XVII веке была насильственной – слуги задушили ее, узнав, что она готовится принять христианство. Текие, в котором она упокоилась рядом с мужем, последним ханом Касимова –  Арсланом – построена русскими в традициях узорочья с использованием обожжённого кирпича, то есть в нарушение исламских традиций.

А в 1887 году в семье Шакуловых родилась девочка Сара, которой было суждено закончить курсы Лесгафта в Петербурге и уехать в Сорбонну, чтобы поступить на мехмат. Диплом, кстати, пришлось подтверждать в России, что Сара Шакулова с честью и сделала, получив право преподавать. После революции ее педагогический талант тоже был очень востребован.

Сара Шакулова – слева, в клетчатом платье.
Сара Шакулова

А мы перешли площадь и оказались у еще одного дома татарских купцов Кастовых. Эта усадьба тоже была промышленной, хоть и выглядит как дворянский особняк, в котором проходили балы, а во дворе были не производственные корпуса, а сад.

В отличие от усадьбы на набережной, это родовая старинная усадьба Кастровых. Род касимовских купцов Кастровых происходит из крестьян и ведет свое начало от Мурсалима Кастрова, который  в начале 1840-х годов  стал купцом третьей гильдии. Разбогател он на производстве и продаже тулупов. Его сын Сайфулла удачно продолжил семейное дело и в 1854 году  объявил капитал уже по второй гильдии. Позднее семья Кастровых получила потомственное почетное гражданство и стала одной из ведущих татарских торгово-промышленных фамилий Касимова. Сайфулла оставил сыновьям богатое наследство – этот дом достался Хайрулле Кастрову.

Фото с http://касимов-62.рф

Автор проекта неизвестен. Здание выглядело внушительно, фундамент и стены сложены из кирпича, высокий цоколь облицован белокаменными блоками. Вход  в дом был со стороны усадьбы, высокая кирпичная стена с воротами и калиткой отделяли её  от улицы. Рядом с усадьбой  находилось медресе, которое называли «кастровским», так как Кастровы с конца 1860-х годах являлись его попечителями.

В начале XX века владельцем дома являлся Ахмед Хайруллович Кастров, по его имени старожилы и называют этот дом. О судьбе семьи становится известно из воспоминаний дочери хозяина – Раузы Ахмедовны, которая описала не только семейный быт и уклад, а также историю второй женитьбы отца на ее матери:

Ахмед и Хадича Кастровы, хозяева дома на Ханской площади.

«Мой отец как-то приехал по делам в Москву, а там были гулянья. Все ездили на лошадях, вокруг Кремля катались. И русские, и татары. Папа со своим другом, который ему помогал в его делах, гуляли по Большой Татарской. У дома деда Салиха девушки собрались на гулянья. Стоят под деревьями и хохочут. Папа загляделся на одну. У мамы были румяные щеки, большие серые глаза и кудрявые черные волосы. У меня волосы совсем как солома, а мама была кудрявая. Папа загляделся и узнал, что это дочери Салиха Ерзина. «Рахматулла-абзы, иди сватай», — говорит он своему другу. Рахматулла пошел сватать, расспросил все. Ей же только было 14 лет, а Никах полагался в 17. Три года папа ждал, а потом ему ее выдали. И он увез новую жену в Касимов, где я и родилась».

Ахмет и Хадича Кастровы с сыном
Семья Кастровых, август 1917 года.  Ахмет и Хадича Кастровы сидят крайние слева. В белом кружке – их дочь Рауза. Последние три фото – с nailtimler.com

После национализации в здании находился детский дом, затем располагалось родильное отделение ЦРБ и женская консультация. С 2012 года дом опустел – роддом переехал в новое современное здание.

С бывшей Ханской площади мы вышли на Татарскую улицу, где заприметили традиционные купольные завершения крылечек и веранд вкупе с очень интересной резьбой, пышной и нарядной. Резьба эта очень отличается от традиционной русской, в ней не читаются знакомые нам символы, отчего мы сделали выводы, что дома эти были построены татарами.

Потом мы свернули на улицу Ленина и увидели там еще пример чудесной резьбы и купольный козырек.

С улицы Ленина мы вышли обратно на Советскую. Тут тоже есть, что посмотреть. На  центральной  улице строили дома, как правило, «лучшие» люди города – торговцы и промышленники. И вот этот дом в стиле модерн точно привлечет ваше внимание.

Здание было построено в 1910 году коммерсантом Огородниковым как доходный дом. Шпиль, флюгер, три балкона, большие залы – отличное место для приемов. Но вскоре стало понятно, что синематограф будет выгоднее, а потому дом стал обителью электротеатра под названием «Марс». Первые же этажи традиционно сдали под магазины.

В «Марсе» не только показывали фильмы, но и ставили спектакли. Кстати, устраивали и бесплатные показы с балкона кинотеатра натянув на улице белое полотно на шестах, куда и проецировалось изображение. Посмотреть фильмы приходило почти всё население города. Сюда приходили не только из-за модных киноновинок, кинотеатр был излюбленным местом встреч и свиданий у молодежи.

С касимов-62.рф

Деревянный сосед у бывшего кинотеатра совсем плох, но зато у него привычный уже купольный козырек.

А вот этот особняк вы тоже не пропустите – дом Салазкина с красивой ротондой на углу, опоясанной балконом-гульбищем.

Первоначально домом владели купцы Миловановы, в 1832 году дом был приобретен купцами-лекарями Барковыми – владельцами прекрасного особняка с колоннами на набережной. В собственность купеческой семьи Салазкиных этот дом перешел во второй половине XIX века. Сергей Леонтьевич Салазкин – основатель купеческой династии, когда-то работал в конторе “Торгового дома Барковых”, а позже служил у них приказчиком. Когда он открыл свое дело и разбогател, то приобрел у Барковых не только особняк, но и завод. Семья Салазкина владела домом до революции. Попадаются истории о том, как приказчик Салазкин облапошил доверчивого хозяина Баркова, но думается, что это все не совсем так: прожженые золотодобытчики, партнеры Баташевых были влиятельными людьми.

Кстати, говорят, что вот с этого венценосного балкончика великий князь Александр Николаевич Романов приветствовал жителей городка. Он посетил Касимов в 1837 году проездом с Нижегородской ярмарки в сопровождении своего воспитателя поэта Василия Жуковского. За рассказы об истории города, экскурсии и рисунок с видом Касимова великий князь и наследник подарил архитектору Гагину золотую табакерку. Город очень впечатлил будущего Александра II.

Еще один красавчик неподалеку – дом Смирнова, построенный в 1864 году почётным гражданином, касимовским первой гильдии купеческим сыном Аркадием Васильевичем Алянчиковым. Он официально просил разрешение выстроить трёхэтажный каменный дом по этому адресу. Проект здания был составлен помощником губернского архитектора Канищевым, а сам дом свидетельствовал о богатстве владельца. Портрет этого Алянчикова мы приводили в своем рассказе выше.

Фото с http://касимов-62.рф

Наследники Алянчикова в конце XIX века продали дом, и новым владельцем стал владимирский мещанин Василий Андрианович Смирнов. Большую часть помещений Смирновы сдавали внаём: здесь был трактир, фотосалон, магазин Постникова. Одно время в доме располагалась гостиница «Джавбаш», так рекламировавшая свой ресторан: «Кухня под наблюдением опытного повара! Желающим обеды и ужины отпускаются на дом!»

В соседнем доме была смирновская чайная, о чем шепчет старый балкончик.

Жаль, не удалось найти историю этого особнячка в стиле неоготики – выглядит, как игрушечка.

Завершили свою прогулку там же, где начали – на Соборной площади. Но теперь обратили внимание на здание городской управы. В XVIII веке этот особняк принадлежал купцу Губину: на первом этаже у него были торговые лавки, а на втором он жил с семейством. В XIX веке здание заняли городские власти, а сам дом был чуть перестроен – появилась галерея-балкон. Конечно, депутатам гордумы было бы очень удобно в перерывах покурить на балконе и посмотреть на торговлю. Но дом с этой галереей стал похож на отсутствующий четвертый корпус торговых рядов.

На этом мы завершили свою ознакомительную прогулку по Касимову. Она с рассказами заняла у нас пять часов. И, как вы заметили, не вобрала в себя ни одного музея. По музеям мы пройдемся как-нибудь в другой раз. Ведь провинциальные хранилища старины зачастую похожи один на другой, а главная ценность города – в его зданиях и улицах, в его видовых точках и панорамах.

В Касимове в этом смысле явно аномальная зона. Тут прошлое живет в настоящем и закрывает двери в будущее. Тут переплелись разные культуры и религии, языки и стили, а главное – судьбы. И выделить из этого сплава хоть что-то одно очень сложно – оно не будет жить без остального. Поэтому остается просто любоваться широким улицами, узкими проулками и огородами, лепящимися по склонам оврагов, смотреть на перекличку барокко и модерна, удивляться гагинским ротондам, татарским орнаментам и стенам домов толщиною в метр. Это ваши Рим и Москва на семи холмах стоят, и потому важно им возвышаться. Касимов же стоит на семи оврагах и, кажется, знает что-то сокровенное – например, секрет, как оставаться прежним.

 

Как ехать?

Наш маршрут: Нижний Новгород – Гороховец – Фоминки – Муром – Касимов. На М7 много камер, но зато свернув с нее в гороховецкие леса, начинается хороший асфальт до Мурома. Можно, конечно, поехать другим берегом Оки – через Ворсму. Но там плотнее движение, трудно выйти на обгон, много населенных пунктов и заметно хуже асфальт.  От нашего дома в один конец получилось 255 км.

Где парковаться в Касимове?

На Соборной площади.

Какой маршрут пешей прогулки?

Соборная площадь – Набережная – подъем к Троицкой церкви – улица Рабочая – улица Дзержинского – Никольская площадь – мост через Никольский овраг – Соборная площадь – Набережная (спуск к усадьбе Кастровых) – переулок Воровского – улица Губарева – площадь Победы (бывшая Ханская) – улица Татарская – улица Ленина – улица Советская – Соборная площадь

Сколько времени займет прогулка?

По этому маршруту мы прошли за 5 часов с остановками и рассказами у каждого пункта. Вообще, если выехать пораньше и запланировать насыщенный маршрут по городку, вам хватит одного дня. Если планируете посещать музеи, то можно и заночевать. Мы ночевали незапланированно, так как осмотр городка был сорван грозой и ливнем.

Где можно остановиться?

В городе недалеко от центра несколько приличных гостиниц по приемлемым ценам – от 1500 до 3500 рублей за номер. Есть даже мотели на объездной – там даже подешевле. Словом, на улице не останетесь. Мы вообще не планировали ночевать в Касимове, но так распорядилась погода. Мы вымокли до нитки, нашли свободный номер в «Кузнечном дворе» на улице Советской, забронировали, через час заселились и остались очень довольны сервисом.

Где можно пообедать?

Нигде, если вы приезжаете в Касимов на выходные и тянете с обедом до вечера. Все заведения будут кормить свадьбы и юбилеи. Даже таверны на объездной. Нас выручила затрапезная шашлычка около Советская-121. Порции небольшие, но недорого, вкусно и без последствий для ЖКТ – 500 рублей за две порции с соусом и овощами. У ребят есть доставка. А из городских заведений все рекомендовали «Касимовский дворик», куда мы не попали.

Что купить?

Шоколад местного производства марки «Верность качеству»: большие и маленькие плитки (вплоть до штучных квадратиков), конфеты ручной работы и фабричные, фрукты в шоколаде и фигурки. Есть подарочная упаковка. Фирменный магазин – на 1 этаже ТЦ на Советской- 13. Цена коробочки с 9 ручными конфетами – около 400 рублей + коробка стоит 150 – 200 рублей. Шоколад в слюде – от 120 рублей за упаковку.