Село Васильевское стоит в шуйских полях, перетянутых ситцевыми березовыми рощицами, и когда-то славилось соколиной охотой. Оно нанизано, как красивая бусина, на нитку бывшего аракчеевского тракта. Таких в России – сотни, а, может, и тысячи. Но это – особое. Просто поверьте, что именно благодаря практичности васильевских крестьян Третьяковская галерея и Русский музей обязаны сохранностью некоторых шедевров Андрея Рублева.
Древнее название местности, в которой стоит Васильевское – Матнинский стан. Тут, при ныне маленькой речке Матня, чье название означает “кошель рыболовной сети”, стоял княжий охотничий двор Василия Шуйского. Час неспешной верховой езды от городка Шуи – и князь оказывался в полях и перелесках, где тешил себя соколиной охотой.
Царь и Великий князь Василий Иоаннович Шуйский.
Копия из “Титулярника” 17 века. Автор копии – В.Н. Нечаев, 1887.
Про охоту раньше говорили так: «Соколиная – царская, псовая – барская, ружейная – крестьянская». С практической точки зрения, соколиная забава – занятие бессмысленное. Уж больно ничтожна добыча – утка, пара зайцев, костлявая цапля. Стоило ли это затраченных усилий по сборам и тем более содержанию всего штата челяди при птицах? Стоило! Потому что радовало княжеское сердце скачкой и азартом.
С. Бабюк. Соколиная охота.
Николай Сверчков. Царь Алексей Михайлович с боярами на соколиной охоте близ Москвы.
Ловчие птицы были даже частью дани Золотой Орде. Причём один хороший кречет шёл за трёх скакунов!
Фото с сайта domodedovod.ru.
Матнинский стан перестал быть охотничьей усадьбой, видимо, сразу после отбытия Василия Шуйского в Москву. Правда, местечко было уже так облюбовано людьми, что не забылось и продолжило жить. До наших дней дошла «Уставная Грамота дворцовых Афанасьевского и Васильевского сёл с деревнями и крестьянами» от февраля 1554 года, выданная царём Иваном Грозным, которая и подтверждает, что уже к этому времени село было большим и принадлежало царю. Название Васильевское было дано, видимо, по имени первого владельца.
С 1619 года село было пожаловано царём за службу князю Дмитрию Михайловичу Черкасскому. В XVIII веке богатый род имел только одну наследницу – единственную дочь князя Алексея Дмитриевича Черкасского Варвару Алексеевну. Она и была владелицей Васильевского.
Портрет Варвары Алексеевны Черкасской.
Самая богатая невеста империи тщательно подошла к выбору жениха. Точнее, она всю жизнь любила только одного – Петра Борисовича Шереметьева. Сын прославленного фельдмаршала петровской эпохи и Варенька знали друг друга с детства. Варя Черкасская была близкой подругой его сестры – Натальи Борисовны Шереметевой и часто гостила в подмосковной усадьбе Кусково. Петр Шереметев, разумеется, был влюблен в веселую Варю, поговаривали о скорой свадьбе, но счастья влюбленным пришлось ждать долгих 10 лет. Дело в том, что сестра Петра Борисовича, Наталья, вышла замуж за князя Ивана Долгорукого. После смерти Петра II все семейство Долгоруких было сослано в Березов, поэтому отец Варвары запретил союз с Шереметевыми, находившимися в родстве с опальными.
Петр Борисович Шереметьев.
Целых 10 лет Петр Борисович ждал своего счастья, а Варвара, ставшая фрейлиной императрицы, неизменно отказывала многочисленным женихам, искавшим ее руки. Лишь после прихода к власти Елизаветы Петровны влюбленные смогли обвенчаться. Княжне шел в ту пору тридцать второй год, что позволяло говорить, что невеста весьма засиделась в своих капризах. За нею было «прошлое, не лишенное бурь и испытаний».
Варвара Черкасская принесла Шереметевым завидное приданое, в которое входило 70 000 только мужских душ крепостных и земли, на которых их сын, Николай Петрович, потом построит прекрасный останкинский дворец, жемчужину подмосковного усадебного искусства. В целом же состояние Шереметева удвоилось, и он стал владельцем 44 имений в 28 губерниях и 140 тысяч душ крепостных.
Брак был счастливым, супруги жили душа в душу и вместе воспитывали детей. А материнское счастье еще и состояло в том, что Варвара Алексеевна не успела увидеть горестей дочерей и сына.
Варвара Алексеевна Шереметева.
В 1767 году скончалась добрая барыня, а Петр Борисович подал в отставку и впал в депрессию. Он пережил супругу на 11 лет и умер в 1788 году, успев похоронить и свою любимицу – старшую дочь Анну, скончавшуюся прямо накануне свадьбы с Никитой Паниным. Несмотря на век “веселых нравов” настоящие чувства были в цене – несостоявшийся жених Панин хранил память об Анне всю жизнь и остался холостяком.
При графах Шереметевых село Васильевское стало торговым и процветающим. А где торговля и ремесло – там и достаток. Тем более, что стояло село на старом “бульварном”, то есть обсаженном березами, Аракчеевском тракте, бегущем среди полей, болот и лесов из Санкт-Петербурга в Сибирь. Кстати, насыпь тракта и дренажные канавы по бокам до сих пор ведут через шуйские леса. Местами насыпь уже заболачивается – делают свое дело бобры, прудящие лесные речки. Но факт остается фактом – в окрестностях Васильевского можно пройтись по старинному тракту, например, до “Суздаля в миниатюре” – сел Горицы и Дунилово. Мы же заезжали в село обычными автомобильными дорогами, которые вторят тракту лишь на въезде.
Шереметевы в числе жестоких крепостников не числились и экономический рост поощряли, а потому жилось Васильевскому сыто. И строительство каменных церквей – тому подтверждение. Первая каменная церковь (Николая Чудотворца с приделом Михаила Архангела) была построена в 1758 году. Затем была возведена церковь Грузинской Богоматери. В 1768 году построен Троицкий храм. Дошедший до нашего времени комплекс и сейчас составляет жемчужину села. А стройная иголка колокольни будет встречать вас еще на подъезде к Васильевскому.
Состояние комплекса медленно, но поправляется, хотя местами заметно, что денег на комплексную и грамотную реставрацию нет.
Обширная для села площадь намекает, что вы прибыли, скорее, в небольшой городок, нежели в село. Именно тут еще и век назад кипели ярмарки и базары.
Несколько магазинов по периметру площади вам непременно попадется. Далеко не все дожили до наших дней, но парочка так и вмещает в себе прилавки с нехитрым ассортиментом – в ходу шуйский и владимирский алкоголь.
Храмовый комплекс стоит обойти кругом. Мы приехали поздновато и за ворота не пошли. Вообще на месте остается стойкое ощущение монастыря. Наверное, из-за закрытого периметра ограды. То, чем раньше жило Васильевское, что лелеяло и украшало, сегодня стремится отгородиться от села. В кадре – Троицкий храм и Церковь Грузинской Божьей Матери.
Привлекает внимание угловая башня-часовня, утратившая кровлю. Черные ребра крыши хитрой формы смотрятся несколько зловеще. Кстати, архитектором ограды, колокольни и угловых башен, построенных в 1802 году, стал крепостной Прокопий Корсаков.
В отличие от ворот, выходящих на площадь, их противоположные собратья пока не имеют даже целой луковки и также заложены кирпичом. Враг не пройдет.
Дальняя угловая башня не сохранила даже каркас кровли. Стоит обрубком, смотрит за небольшой пруд в село.
К пруду выходит ограда, частично сохранившая прежние украшательства и теплую кирпичность. В местах, где раньше была литая решетка, положена свежая кладка. Неприветливо как-то для приходских храмов. Да и в отношении памятника архитектуры – практически вандализм. Элементы решетки сохранились на части стены и стоило их просто повторить.
Ворота заложены наглухо. Несмотря на сохранность старых створок. Не удивлюсь, если и их со временем утилизируют.
А между тем, раньше тут умели хранить старину! Под этими куполами Троицкого храма васильевские прихожане, сами того не ведая, сберегли настоящие жемчужины русской культуры – иконы, написанные Андреем Рублевым. И это очень интересная история!
В 1767 году императрица Екатерина Вторая совершила своё знаменитое путешествие по Волге до Казани, откуда она возвращалась сухопутным путём и побывала во Владимире. Осматривая древности, она отметила, что Успенский собор, хранящий мощи русских князей, выглядит весьма запущенно. Причем огорчали монарший взор не только стены, но и блеклый старый иконостас. Всему была предписала реставрация и обновление. Вызвавший монаршее неудовольствие иконостас, состоящий из икон начала XV века, был списан.
А между тем, иконостас владимирского Успенского собора — самый большой среди дошедших до нас произведений этого рода. Он включал в себя с самого начала восемьдесят три иконы. Такое число действительно упоминается в описи Успенского собора от 1708 года, но оно легко могло возникнуть в результате позднейшего наращивания иконостаса, тем более что такая практика была широко распространена на Руси. Иконостас, который выполнили для владимирского собора Рублев, Даниил и их ученики, состоял из четырех ярусов: местного, деисусного, праздничного и пророческого.
Иконостас должен был поражать своими размерами. Пятнадцать икон деисусного чина, каждая высотою свыше трех метров (3,14 м), образовывали грандиозную по своему монументальному размаху композицию. Исполинские фигуры, обращенные к центру, четко выделялись на золотом фоне. Лишенные объема, они воздействовали прежде всего своим силуэтом.
К слову сказать, раньше православные легче относились к церковному имуществу – не раз встречались случаи, когда село, накопившее денег на каменную церковь, разбирало и продавало прежний деревянный храм менее богатым соседям. Вот и старый иконостас Успенского собора можно было приобрести. Бывшие в губернской столице по торговым делам жители Васильевского приняли решение, что иконы можно купить для Троицкого храма. На том и порешили: 29 икон в 1768 году отправились обозами из Владимира за Шую.
В 1852 году древние иконы Троицкой церкви обновлялись московским художником-реставратором Подключниковым. Он и предположил первым, что иконы написаны Андреем Рублёвым или его сподвижниками. Сразу после революции, в 1918 году древними шедеврами заинтересовался реставратор, искусствовед и потом академик Игорь Грабарь, который и вывез икону «Вознесенье» в Москву для консультаций и исследования. Результаты впечатлили. Это было письмо Рублева.
Андрей Рублев. Вознесенье.
В 1923 году из Васильевского были вывезены оставшиеся 26 икон. Судьба двух икон неизвестна: следы их затерялись в окрестностях Васильевского. Возможно, кто-то не верил, что советская власть займется сохранением икон, а потому “спас” хоть что-то. Эти две иконы так и не были найдены. Может, так и лежат на чердаке одного из домов в селе? А, между тем, четыре иконы Васильевского чина ныне находятся в Русском музее, остальные – в Третьяковской галерее.
Разумеется, не все иконы были написаны самим Рублевым – зачастую иконописцы такого масштаба руководили письмом, оставляя себе лики. Но если изображаемый сюжет или святой был по душе и склонности художника – он писал его сам. Кроме праздничной иконы “Вознесенье”, авторство Рублева было признано еще в нескольких.
Андрей Рублев. Спас в силах.
Андрей Рублев. Иоанн Предтеча.
Андрей Рублев. Апостол Петр.
Андрей Рублев. Апостол Павел.
Из этого же деисусного чина интересны фигуры архангелов Михаила и Гавриила, По предположению Грабаря они написаны взамен превращенных в начале XVIII века в двери древних архангелов, на спемзованных старых досках. Раньше на них были написаны недостающие для полного состава деисусного чина первоначальные изображения Георгия и Дмитрия.
Архангел Михаил.
Из пяти праздничных икон рублевской было признано только “Вознесение”, как наиболее каноничное изображение.
Кроме храмового комплекса в Васильевском, без сомнения, стоит осмотреть гражданские дома, самые старые из которых сосредоточены неподалеку от торговой площади. Народ тут всегда был трудолюбивый и жил хорошо. А Николай Шереметев и его наследники не только не препятствовали деятельности в своих волостях местных крепостных предпринимателей, но и поощряли ее. Шереметевы прекрасно понимали эту связку: “богатый крестьянин – богатый помещик”. После отмены крепостного права такие крестьяне превращались в самостоятельных деловых людей – владельцев торговых заведений, ремесленных мастерских, трактиров и постоялых дворов и даже фабрик.
Будете прогуливаться по селу, обратите внимание на этот деревянный дом. Когда-то он был с высоким мезонином, но и сегодня со ставнями и солярными знаками на наличниках. По документам 1908 года был в составе имущества графа Шереметева. Как магазины и амбары на площади, а также еще девять строений в селе.
Вот так этот дом выглядел раньше.
А так выглядит сейчас.
Ивановские наличники – одни из самых красивых в России. Это мое мнение, если что 🙂
Многие дома в центре Васильевского дошли до наших дней в печальном состоянии. Все дело в том, что хозяев больших домов переселяли, помещения отдавали организациям, которые не утруждали себя содержанием зданий. Еще в советские годы сгорела, например, дача управляющего Васильевским имением. Судя по описаниям, это был деревянный теремок в окружении леса. А эти доживают. И у каждого – каменный амбарчик, который мог быть как лавкой, так и просто хранилищем товара.
Тихие улочки. Село по-прежнему большое и живое, но народа на улице мало.
Тоже старинный дом, который по документам 1908 года числился, как собственность графа и, видимо, сдавался в аренду. Обратите внимание на обрамление дверного проема. Судя по всему, тут было окно.
Некоторые старинные амбарчики и лавки готовы исполнять ту же работу, что и век назад.
Вот тоже красивый дом с признаками деревянного модерна. Ныне администрация, разумеется.
А напротив – каменный красавец.
Рядом – отошедший в небытие особняк. Он обсажен старыми липами и явно когда-то имел сад. Будучи на центральной площади, производит впечатление дома графского управляющего, но это не так.
Графский управляющий жил не совсем в Васильевском, а в той части села, которую раньше называли Запрудной. Дом был каменный, с печами, садом, фонтаном и прочими удобствами. В советские годы дом стал ветеринарной станцией. Но и сейчас в одной из комнат сохраняется жильцами остаток прежнего шереметевского правила жить тепло, удобно и красиво.
Печь в бывшем доме управляющего Шереметева. Фото с evstoliya.ru.
Ну и справедливости ради хочется сказать, что этой ивановской стороне очень повезло, что однажды она оказалась в приданом Вареньки Черкасской. Потому что Шереметевы умели не только тратить, но и зарабатывать. Именно с их легкой руки вся эта местность прославилась, как мануфактурная текстильная сторона, одевавшая чуть ли не всю страну.
Вот портреты последних владельцев Васильевского – Шереметевых Сергея Дмитриевича и его супруги Екатерины Павловны, урожденной Вяземской.
Кстати, Сергей Дмитриевич – внук крепостной актрисы Прасковьи Жемчуговой и правнук той самой богатой невесты Вареньки Черкасской. А Екатерина Павловна – внучка поэта Вяземского, друга Пушкина.
И более позднее фото графа.
Сергей Дмитриевич Шереметев (1844 – 1918 гг).
Породистое лицо, умные глаза… А это все о нем: “Истинный граф, богатырь духа, последний вельможа в русской истории, он и рождением своим и деятельностью был поставлен в эпицентр исторических событий. Флигель-адъютант, полковник, член Государственного совета, крупнейший землевладелец, обладатель миллионного состояния, многих дворцов и усадеб, радетель культуры и просвещения Сергей Дмитриевич свято верил в великое предназначение России. В его вотчинах вводились новые, передовые методы хозяйствования, он умел находить умных, знающих управляющих. Когда начался промышленный подъем в стране, взялся за развитие ткацкого дела в Иванове и его окрестностях. Занимался развитием церковно-приходских школ. Страстью графа было собирательство, исследования: по истории, этнографии, народному творчеству, иконописи, археологии”.
Сергей Дмитриевич Шереметев
на последнем придворном костюмированном балу 1903 года
в костюме своего предка, сподвижника Петра Первого Бориса Шереметева.
Семья последних владельцев Васильевского была счастливой и многодетной – графиня родила девятерых детей.
Граф Шереметев С.Д. с женой Екатериной Павловной,
сыном Дмитрием (первенцем) и свояченицей Александрой Павловной Вяземской.
Дети Шереметевых.
Лично меня покорило в воспоминаниях о Шереметеве то, как он переживал революцию и национализацию всего своего имущества, включая, конечно же, Васильевское. Он держал себя так, будто не произошло ничего чрезвычайного. Когда домашние сетовали, что все пропало, все потеряно, он отвечал: «Что наши потери в сравнении с тем, что теряет Россия?» Если домашние заговаривали об эмиграции, он приходил в раздражение: «Нельзя покидать родину, нельзя переводить свои капиталы, ибо предки наживали все это для своей страны, для народа». Удивительный человек.
Конечно, он не сумел пережить это бурное время: арестовали сыновей и зятьев. Болели ноги, началась гангрена. Сердце графа остановилось в тревожный декабрь 1918 года. Сергей Дмитриевич завещал похоронить себя в Новоспасском монастыре в усыпальнице предков. Но, увы! Монастырь к этому времени превратили в лагерь, усыпальница была разграблена, разворочена, на территории монастыря хоронить не разрешили. Могила была вырыта за стеной, гроб положили в мерзлую землю за оградой. Памятник поставить побоялись. К весне холмик сел, крест кто-то сорвал, а на этом месте высыпали мусор…
К слову сказать, посещая текстильные рынки Иваново, вспоминайте этого господина.
Он заслужил.
С 1879 граф Шереметев – почетный гражданин города Иваново-Вознесенска. Род Шереметевых владел ивановской стороной не один век и многое сделал для становления там текстильной промышленности.
В честь просвещенного барина одна из центральных магистралей в Иваново и названа сегодня Шереметевским проспектом…
По дороге из Васильевского мы поймали вот такой закат. Иголка колокольни в прощальном луче солнца, которое тонет в наливающемся морозном синем мареве.
Этот “Каменный красавец” бело-желтый и рядом разрушенный, а также печь с изразцами, это дома моих предков купцов Шориных и Литвиновых, не графа Шереметьева.
Ирина, Екатеринбург.
Ирина, вы невнимательно читали – в тексте нет утверждения, что это дом графа. Граф никогда в Васильевском не жил. По поводу “каменного красавца” вы правы – это дом Шорина, старосты села. Соседний руинированный дом – тоже шоринский. А печка из третьего дома, из другой части села.
Добрый вечер, Ирина. Может быть у Вас имеется и другая информация о семье Николая Алексеевича Шорина? Дело в том, что Шорины являются и моими предками. А моя прабабушка, Мария Николаевна Шорина (в замужестве Таланова) дочь Н.А. от его первого брака. Занимаюсь составлением своей родословной, но много белых пятен. Буду очень Вам благодарен, если сможете поделиться информацией. Рад, что случайно нашел Ваш комментарий к статье про Васильевское. Прошу откликнуться. Моя эл. почта: nkrejda@mail.ru