Терский берег – пожалуй, самая, необычная часть Русского Севера. Отливы и приливы, маяки, локальные пустыни, стада диких лошадей и мягкие перины мхов, тонущие в песках старинные могилы, леса с медведями и росомахами, тундра с нежным вереском и болотами, скалы и россыпи аметистов, рыбацкие тони и бессмертные карбасы. Туда всегда хочется вернуться.
Заглянув в Рабочеостровск и выехав из Кеми все также глубокой ночью, когда солнечный диск где-то за горизонтом, но все так же светит, мы уснули на стоянке. На пару часов. Потому что последний раз закрывали глаза еще в Вологде. Впрочем, очень скоро солнце полярного дня поднялось выше, и спать в машине стало неудобно. Поэтому мы поехали дальше.
Мурманские дороги по-северному хороши. Они шершавые и основательные. А кюветы полны камней и так глубоки, что шансов на реанимацию будет мало как у экипажа, так и у автомобиля. Виды за окном – хоть не выпускай камеру из рук. Вскоре мы увидели слева по борту на обочине какую-то помойку.
“Вот уроды! Все заср*ли!” – успела воскликнуть я, к концу фразы уже разглядев в помойке ставшими уже привычными пирамидки камней, а также повязанное на все, где можно хоть что-то повязать, огромное количество тряпья. Вяжут не только ленты, но и шарфы, рейтузы, тросы и даже трусы. Мрак. И посреди этого всего высилась стела Полярного круга. Мы, протестуя против захламления символичного места, тряпок вязать не стали – просто запечатлели свои помятые бессонной ночью лица.
Чемодан на колесиках тоже запечатлели 🙂
Заправка в Кондалакше, легкий завтрак, небольшой марафон по местности, где плотность населения сродни сибирскому северу, и мы успеваем на утренний отлив. До знаменитой тони Тетрины комфортно добраться можно только по отливу. Хотя, для подготовленных нервами и воздухозаборником есть брод в пресном ручье. Мы были не готовы. Хотя потом как-то и пришлось нырнуть разок 🙂
Вот оно, Белое море!
Отливы тут шикарные. Именно они и дают возможность путешествовать по Терскому берегу. Обычно в отлив едут на джипе по кромке моря, а на время прилива делают привалы и отдыхают. Стоит воде отступить – опять в дорогу. На фото, что ниже – начало утреннего отлива. Местные говорят, что здесь вода отступает на 2 метра по вертикали. То есть, по горизонтали это все 20 метров. И в это охотно веришь – в прилив волны добегают до береговых кустов и травы. И тут полно поморских словечек: например, на этом фото – куйпога 🙂 То есть приливно-отливная зона на убылой воде.
Кстати, Большая Советская Энциклопедия считает, что Терский берег начинается от устья реки Варзуги, где мы позже тоже побывали. Но мне приходилось слышать, как Терским берегом называли вообще всё побережье восточнее Кандалакши, то есть южный берег Кольского полуострова. Такого же мнения был и принимающий нас на тоне хозяин. А насчёт границ приходилось читать о разных вариантах. Скажем так: участок побережья от Умбы до Варзуги несколько отличается и от участка Кандалакша – Умба, и от участка за Варзугой. Правда, слова “Это прекрасно!” применимы ко всему, что мы увидели на этом берегу Белого моря.
Кстати, тоня (ударение на последний слог) – это постоянный или сезонный рыбацкий хутор, промысловая база поморов. Ясно дело, что большинство беломорских селений выросли именно из тоней. Правда, подавляющее их число так и не стало полноценными населенными пунктами. Одни так и остались рыбацкими базами, другие стали скорее дачами, которые успешно сдаются местными жителями приезжим, а вот тоня Тетрина на Турьем мысу в 30 километрах от селения Умбы стала музеем, в котором можно пожить. Хозяин этой достопримечательности – человек из Умбы Александр Борисович Комаров. Впрочем, он сам достопримечательность: коллекционер предметов поморского быта, знаток традиций, рыбак, кулинар, плотник и просто интереснейший собеседник.
Ну и поясню, что “тоня Тетрина” и “село Тетрино” – это разные местечки. Село – далеко за Варзугой и туда нет дороги. Зато местные его знают. Поэтому в разговоре надо пояснять, что вам нужно. Тоня стоит на Турьем полуострове. От трассы до неё не больше десятка километров сначала по берегу, а потом по сосновому лесу.
А вот и она – тоня!
Чтобы приехать сюда в июне, мы бронировали пару домиков еще в апреле. Вот этот лопарский домик на двоих, с двумя кроватями, столом и интересным очагом достался нам. Александр Борисович чуткий в этом плане – он сразу понял, что родители захотят отдохнуть от детей, а дети – от родителей.
Сети, если что, настоящие – ими хозяин ловит рыбу.
А это был наш “кабинет”.
Вот наш лопарский быт 🙂
А вот наш очаг.
Трём дочерям достался вот такой рыбацкий домик с тремя кроватями, печкой, с качелями, шезлонгами из топляка и верандой. Есть даже защита от ветра с моря. Домик стоит на возвышенности и несколько “утоплен” в лес.
Все тут сделано руками Александра Борисовича. Оцените навес для вечерних посиделок 🙂
Ну и немного видов тони в белую ночь.
На каждой тоне стоит крест. Тут – еще и часовня. Настоящая, освященная. С именами погибших на подводной лодке “Курск”. Так как мой папа строил подводные лодки и испытывал из как раз в Белом море, для меня это имело особый смысл.
Стоит сказать, что эта тоня – это музей под открытым небом. Александр Борисович собирает все, что связано с поморским бытом. Он также с удовольствием показывает свою тоню гостям и сам проводит экскурсию. Я просто размещу немного фоток с тони. Мы жили среди всего этого пять дней 🙂
Отдельная достопримечательность – это баня. Сама она в принципе вполне обычная. Секрет не в этом 🙂
И даже не в том, что за окошком начинает штормить само Белое море, обдавая всю тоню мелкой изморосью, задувая холодным ветром и устраивая нам 5 градусов тепла.
Хотя можно при этом бегать в море 🙂
Весь прикол в том, что по деревянным мосткам из бани можно перебежать в соседний “чум”, где стоит большой котел с костром под ним и с ошпаренными водорослями в воде. В этой зеленой водице Александр Борисович рекомендует посидеть минут 10 с пользой для кожи. Собственно, процедура приятная: горячая баня – холодные брызги моря – теплая ванна с водорослями.
А вот красота беломорского берега.
На берегу лежат отслужившие свое рыболовные лодки – карбасы. Рубить и жечь их нельзя – ведь карбас служил верой и правдой. Поэтому старые карбасы просто остаются на берегу. Они бессмертны.
Есть и действующие карбасы.
Череп белухи и Вася 🙂
Копия старинного документа на эту землю.
Вот такие деревья там встречаются.
Ну и побродить по отливу тоже было ежевечерним занятием 🙂
Живности там вообще полно. Из бродящих лосей, медведей, росомах, плавающих белух, приходящего как собака зайца Васьки, еще было полно птичек.
Сидеть пять дней на берегу моря, просто наблюдать за игрой неба, а также отливами и приливами. мы не могли. Очень хотелось осмотреть доступный нам Терский берег во всей его красоте. Поэтому мы вскоре рванули в Варзугу – самое знаковое село Терского берега.
Варзуга – единственное село Терского берега, стоящее не у моря, а в двадцати километрах от устья одноимённой реки. Расположенная севернее, она на протяжении веков была флагманом терских селений. Известная с 1466 года, именно Варзуга была столицей “волости Тре”, и вплоть до основания Мурманска соперничала с Колой за роль центра Кольского полуострова.
Дождавшись отлива и составив себе целую программу, мы выехали с тони в Варзугу. Главное было не только все посмотреть, но и успеть вернуться на тоню в вечерний отлив. Денёк, начавшийся ясной погодой портился на глазах – с моря шла хмарь.
Асфальт, на который мы выехали после морского берега и леса, скоро кончился. Начался красный грейдер. Ровный, широкий, иногда бьющий камушком в кузов и подкрылки.
Впереди – Варзуга.
Собственно, Варзуга состоит из двух частей. И та, в которой мы оказались, имеет редкую даже для наших сел достопримечательность – погост-тройник.
Это колокольня – новодел 2001 года “по мотивам” снесенной. Дерево за эти годы уже потемнело и сооружение, не смотря на свою суровость, вполне соответствует северным реалиям.
А это – церковь Успения Богородицы 1674 года. Подновленная, но внутри якобы тех времен иконостас. Мы внутри не были.
И наконец часовенка редкого посвящения – Уара Мученика. Приделов, храмов и часовен в честь этого святого в России всего 12. Считается, что именно этому святому надо молиться за умерших некрещеными. Я вообще не знала сего факта.
Тут же к нам прибилась местная лайка со стальными глазами. Надо сказать, что северные собаки – само очарование. И даже не из-за внешнего вида. А исключительно из-за своего ума. Север суров. Там собака-дура, злая, ворующая или лающая на всех подряд, хозяину не нужна. Задуришь – век собачий окончит короткий выстрел в ёлках. Разговор там короткий. Собака – помощник, друг и соратник. Всё. Потому и не слышно заливистого лая из-под заборов.
А вот переправа на другой берег реки Варзуги. Там вторая часть села с домиками, улочками, остатками старого храма и крестом на горе, где якобы и была старинная крепость. Переправа стоит 10 рублей с человека, но мы не воспользовались – были ограничены по времени. Кстати, варзуга – это “красная рыба”, “лосось”, который тут еще добывается. А если вы в магазинчике или на рынке спросите рыбу, то учтите – тут так называют только красную. Остальное – не рыба 🙂 Остальную надо называть по имени.
Кстати, кроме перевоза на лодке тут никакого другого сообщения с другим берегом нету. И даже коровы, которых пасут на заливных берегах, вынуждены переплывать Варзугу. Лично мы такой картины не наблюдали, но в интернетах фотосвидетельства присутствуют. Вот например из ЖЖ.
Мы же и со своего берега заприметили возвышенность, откуда захотелось поснимать поселок.
С центральной площади, где мы и оставили автомобиль мы поднялись по затяжной деревянной лестнице на гору, где стоит школа. Кстати, внизу разворачивалась автолавка, чьи хозяева – супруги – увидев наши номера, поинтересовались, не из Нижнего ли мы Новгорода. Услышав положительный ответ, они рассказали, что сами уехали лет 15 назад из города Навашино, где я бываю по несколько раз в году. Забавная встреча.
Ну а вид с горы очаровывал. Умели же место выбирать.
К нам тут же присоединилась новая собака.
Далее… Беломорье: Терский берег (часть 2)
