Название села звучит так, будто это не точка на костромской карте, а какая-то неведомая страна. Там стоит церковь в картушах, которую и едут посмотреть редкие залётные туристы. Мы приехали туда в туман, за час до сумерек. И Зашугомье показало нам кое-что другое.
В тот день мы сделали вторую попытку добраться до усадьбы Черевиных в Нероново и потерпели фиаско. Мы выехали на асфальт на трассе «Чухлома – Солигалич» и решили, что остатков светового дня нам хватит, чтобы увидеть село Зашугомье. Именно оттуда народ привозил потрясающие фотографии храма в стиле тотемского барокко – с колокольней-ракетой и картушами. Так как мы бывали в Тотьме, то можем с уверенностью сказать, что однажды увидев ее храмы, вы их больше не забудете. Это церкви-фрегаты, высокие и узкие, словно готовые в любую минуту оторваться от грешной земли.
Чтобы добраться до Зашугомья, надо проехать Солигалич и выехать на разбитую дорогу, которая в старинные времена была ничем иным, как знаменитым Усольским трактом, известным еще со времен Ивана Грозного. Начинался тракт аж в Ярославле и соединял основные соляные промыслы Руси – Большие и Малые Соли, Солигалич и Тотьму, откуда по воде можно было попасть в Сольвычегодск и варням на берегах Белого Моря. Тут возили белое золото страны, а после упадка добычи по этой дороге шли обозы с товарами, ехали нарочные, брели пешие путники.
Надо сразу сказать, что земли севернее Солигалича уже не были похожи на галичские и чухломские – тут иначе строили дома, храмы и, наверное, шептали на ночь детям другие сказки. Мысль, что отсюда всего какая-то сотня километров до Тотьмы и Сухоны, вскакивала искрой и тухла в дождливой ноябрьской реальности – тракт заброшен, разбит лесовозами и проезжаем только в морозы. Так что тут проживаешь какое-то ощущение портала: один условный шаг – и ты в Вологодчине.
Проехав от Солигалича 16 км по плохому асфальту, мы свернули на грейдер под стрелку в Зашугомье. Еще 8 км – и мы у цели. Мы проехали мимо черных, то ли спящих, то ли мертвых домов улицы и оказались в центре села – у Троицкого храма. Так как туман здесь был гуще, он буквально спеленал этого гиганта, похожего скорее на городской собор.
Но и туман не мог спрятать от глаз утраты. Этот старый кадр был сделан примерно с этого же места. Утрачены ворота, церковная лавка и прочие строения.
Мы припарковались у эпичного и, увы, закрытого магазина.
Заходить решили не с площади, а по тропке к колокольне среди высокого сухостоя. Было очевидно, что здешний туман сделал поездку неудачной, но раз уж приехали – хотелось осмотреть то, что было видно.
Сквозь заросли сухостоя и туман засинели могилы – кладбище было действующим.
Вот такой ледниковый камень лежит у колокольни – наверняка использовался в комплексе. Такие обычно закладывали в фундамент.
Старая замшелая береза и простецкие, но обязательные как грань между миром мертвых и живых, деревянные ворота на кладбище – будто рядом не стоит храм, достойный центральной площади города.
Тут же на колокольне замечаем табличку от Полной Чухломы. Спасибо ребятам за эти указатели.
Троицкая церковь имела пять освященных престолов: в летнем приделе – во имя Животворящей Троицы, во имя Покрова Пресвятой Богородицы, а в зимнем приделе -в честь Богоявления Господня, в честь св. пророка Илии, в честь преподобного Макария Унженского. На кладбище при храме похоронен Семен Иванович фон Дервиз, владевший неподалёку усадьбой Взглядново, которую получил во владение от помещиков Львовых. И хоть фон Дервизы – известная фамилия, портретов зашугомских помещиков я не нашла.
Мы решили обойти вокруг храма, пока не начался дождь. А вот вам зашугомские картуши, которые почти как тотемские, но с нишей под икону. Кстати, среднее окно оформлено совсем как входной портал.
Храм трехэтажный, то есть трехсветный. Первый этаж – зимний храм, а второй – высокий летний, неотапливаемый.
Интересное оформление алтарной части – с нишей и колонной, которая на самом деле – внутренняя стена.
Хотела портал сфотографировать с южной кладбищенской стороны, и единственный кадр получился мутным. Туман, видимо, оказался передо мной.
Странное чувство у меня всегда перед брошенными церквями. Намоленные веками или десятилетиями – кому как повезло – они словно притягивают людей, зовут их и тянут. Место ждет даже не физического восстановления, сколько, наверное, людских шагов, вздохов, еле слышного треска свечки и нити человеческой молитвы-надежды…
Мы зашли внутрь через разрушенную трапезную и оказались в зимнем храме. Там было темно и потому как-то неуютно. Словно ты оказался в брюхе кита, и на тебя смотрит еще кто-то, проглоченный ранее. В действующую церковь, где горят только лампадки и пучок свечек, я как-то уже заходила под взоры темных икон. А здесь глазницы иконостаса были пусты, как у черепа…
Огромное помещение с черными остовами печей в углах. Разумеется, все разорено хозяйственниками и искателями непонятных богатств. Фотографировать его мой фотоаппарат отказался – было уже темно и ему не хватало света. А вот элементы росписи в алтарной части удались.
Оставаться внутри стало совсем неуютно, и мы поспешили выйти из церкви. Проходя по кирпичному крошеву разрушенной трапезной, я подняла голову на колокольню. Впечатляет. На второй этаж храма энтузиасты лазили по приставным деревянным лестницам и видели там упавший резной столб и остов иконостаса. Мы же просто вышли обратно на кладбище.
Храм в окружении корявых узловатых берез еще больше погружался в туман.
Вернувшись к автомобилю, мы решили сделать несколько кадров, проехав по улице села к югу, как если бы решили проехать его насквозь.
И тут место решило сделать нам сюрприз. Отсюда было видно, что дорога прямо перпендикулярно пересекла вал или насыпь, которая как бы является границей села. И пока церковь все больше становилась похожей на призрак, мы решили осмотреться. Видно, что вал выше деревянного забора. Это вот с одной стороны от дороги…
… а это с другой.
По валу идет довольно накатанная местами дорога. Мы не решились в начинающихся сумерках ехать по всему валу – проехали участок на въезде в село.
На карте навигатора было видно, что это дорога-кольцо. Она охватывает все село, как настоящий вал городища или круговая дамба. Строить такое сооружение как дорогу было бы странно – для объездной хватило бы обхода села с одной стороны, а тут с двух. При этом в памятниках археологии Костромской области Зашугомье или его городище не упоминаются вовсе. Уже дома мы посмотрели космоснимки. Зашугомье действительно окружено этим валом по кругу.
Попытки хоть что-то найти про этот вал не увенчались успехом. В истории села говорится, что первое упоминание о Зашугомье было в 1613 году: «Погост – а на нем храм Живоначальной Троицы вверх шатром, да другой храм Чудотворца Николая клецки с трапезою а в них образы, и книги, и ризы, и свечи, и сосуды церковные, и колокола строение все мирское… и на том же погосте двор пономаря Третячки Микитина, двор просвирницы Маланицы. Да тут же на погосте 4 крестьянских двора. Да деревни Коробкино, Колесниково, Муравьево, Сергоцкая, Слезино. Деревня Самылково а крестьяне все побиты а иные разбрелись…». Дозор Солигалича и погостов был проведен дьяком Кузьминым по приказу царя Михаила Федоровича в 1614 году с целью установить размеры разорения, причиненного польско-литовскими интервентами. Следовательно, от набегов интервентов и Зашугомье в стороне не осталось. Но всего 4 двора – это, конечно, не городище, хотя слово «погост» намекало не только про кладбище, но и про регулярные ярмарки. А торжище, как явление временное, обычно не огораживалось валом. Может, и погост вырос на месте древнего городища?
Словом, в догадках мы зашли в тупик и решили, что разгадка или очень банальна, или лежит в глубинах времен, и ее уже никто не знает.
После этого решили бегло посмотреть село. В наиболее старых домах чувствовалась мода на мезонины. При этом каких-то необыкновенно-прекрасных домов мы так и не увидели – очевидно, золотой век села уже очень далек.
Зато нам стало интересно название села, такое сказочное и необычное, подходящее даже в большей степени городку с прилегающими слободками. И, кстати, Слободское действительно около Зашугомья есть – в полутора километрах.
Официально и научно считать, что Зашугомье – это село, расположенное за рекой Шугомой и названное в честь гидронима финно-угорского (мерянского) происхождения. На этом единственная версия обрывается. А ведь так интересно узнать, какое же слово дало имена и реке, и селу. С переводом на русский, разумеется. И вот тут мы не обрадовались.
Первое, что приходит на ум – устаревшее, но широко бытовавшее даже в моей семье слово «шугать» – пугать, наводить страх. Впрочем, аффикс « -ма» в названии реки Шугомы обозначает «землю». Что же получается? «Земля страха»? «Пугающая земля»?
Для верности пришлось залезть в классический марийский словарь (язык соотносится исследователями с мертвым мерянским языком) и в словарь финно-угорской ономастики. Значение немного расширилось – «шумящий», «гремящий» и все тот же «наводящий страх», «пугающий». Ономастика подкинула еще одно словечко – «шугом» в значении «могила». Мдаааа….
Заодно обратили внимание на наличники – Зашугомье ими не богато, но те, что попались, с яркими читаемыми символами Макоши.
Вот она – стоит по краям очелья наличника, опустив руки к земле и отдавая ей всю свою силу. А по бокам, под ней, прильнули к окнам «змеи», схожие с судайскими. Магия, как она есть…
Удивительное место – по названию, по расположению и по наполнению. Сюда бы приехать в морозный солнечный денек или ясной золотой осенью.
Выехали мы из Зашугомья уже совсем в сумерки, а на Усольский тракт вышли в полной темноте – нас ждала дорога до гостиницы в Галиче.
