Старики говорят, что именно накануне рассвета, в самый темный час ночи человеку может явиться то, что скрыто за пеленой белого дня. Этим самым предрассветным часом можно считать обычное предзимье, которое щедро вываливает все, что скрывается за летней листвой и в зарослях зеленых трав. Поэтому, если не считать раскисших дорог и поднявшихся рек, октябрь и ноябрь – чудесная пора для поездок в глушь. Чтобы посмотреть то, что когда-то дышало жизнью.
По счастливому совпадению, именно на середину октября выпало снятие лесов с Асташовского терема, что стоит в чухломской глуши и о котором мы писали здесь. Поэтому мы собрались в костромскую глушь на два дня, забронировав гостиницу в Галиче и распланировав второй день.
Субботнее утро выдалось многообещающим. Вот такой рассвет мы наблюдали над Волгой, пока ехали по кромке берега на Юрьевец.
Поля со сжатой стерней добавляли утру цвет старого золота.
Если не считать остановку в Кинешме для дозаправки, то первая культурная остановка случилась в Заволжске. Сколько можно ездить мимо? Там замечательные точки интереса – особняки бывших владельцев химического завода Бурнаевых – Курочкиных. И стоят дома совсем рядом – на бровке волжского берега.
Первый усадебный дом Бурнаевых-Курочкиных был построен не ранее 1908-1909 годов. Он сложен из красного кирпича, в чем можно увидеть влияние так называемого «фабричного стиля», кирпичные стены оставлены неоштукатуренными, то есть имеют вид и кладку типичные для производственных построек. Дом имеет два этажа и башню, по форме напоминающую «романские башни» раннего средневековья. Башню венчает высокий шатер (его деревянные конструкции ранее достигали высоты 11 м, сейчас – 2,5 м).
Из описания дома известно, что на первом этаже размещался кабинет, столовая, комната для сна, холл. Из столовой был выход на веранду. На втором этаже были два больших зала, кабинет. В подвальном помещении размещалась комната для прислуги и подсобное помещение.
Сейчас в здании расположен музей города Заволжска. А раньше дом выглядел вот так.
Его сосед – нынешний Дом Культуры – более поздний дом владельцев химпроизводств. Во время первой мировой войны химзаводы работали на военные заказы, что приносило прибыль и требовало расширения производств. Молодой архитектор Виктор Веснин, который вместе с братом стал основоположником конструктивизма, тогда как раз трудился над зданием для второй камерной системы производства серной кислоты на химическом заводе Бурнаева. Ему-то владелец и заказывает новый дом. Так прямо по соседству с прежним появляется новый особняк, который называют «прекрасным образцом неоклассицизма начала XX века. Выступающий 4-х колонный портик под треугольным фронтоном приподнят парадным крыльцом, боковые фасады оформлены полуротондами, над крышей – купол парадного зала. Жаль, вид у дворца обшарпанный.
А раньше дом выглядел более счастливо.
Кстати, знакомый всем нижегородцам особняк городского головы Сироткина на Верхневолжской набережной – тоже веснинская работа. Повезло с архитектором двум купчинам, жившим над Волгой 🙂
Едем дальше старым Галичским трактом, по которому почти ежегодно во второй половине XIX века пылился драматург Александр Островский. Дорога петляет между гривами, болотами и круто взбегает на высокие берега речек с мерянскими названиями… Лес уже стоит пустой и черный, а поля еще кормят зеленой травой жидкие стада коров.
Лично меня эта дорога удивляет резкими поворотами под чьими-то окнами.
А это бывший магазин, как я понимаю.
Там, где лес еще не пришел на задворки домов, виден простор. И он чудесен в осенних красках.
Пересекаем речку Меру, которая о осени начинает течь зеленоватой водой.
Меру по пути пересекаешь несколько раз – она сильно петляет. Впрочем, как и дорога.
Второй раз по дороге на Галич останавливаемся в Судиславле.
Пополняем продовольственный запас в местной пекарне вкусными пирожками и хлебом.
И уже привычно любуемся старинным городком.
По приезду в Галич до праздника снятия лесов с Асташовского терема успеваем зарегистрироваться в гостинице “Русь”. Отель один из самых новых в городе и удачно расположен рядом с центральной площадью, что весьма практично для любителей прогуливаться по полутемным переулкам вечернего Галича. Номера простые и чистенькие, горячая вода в душе присутствует, есть кухня и парковка во дворе. Нас смутил только наш номер под №1 – для двоих он тесноват и спать в нем душно, а стоит открыть окно, как ближайший к форточке грозит заболеть. Впрочем, дело совсем не в этом 🙂
В Галиче мы дождались наших нижегородских компаньонов по поездке в терем и рванули в Асташово: 50 км до Чухломы и сворачиваем на местный хайвей – грейдер среди болот.
По прибытию сразу попадаем на экскурсию хозяина терема – Андрея Павличенкова. Он делится тайнами старого дома, а у гостей из Костромы, Москвы, Нижнего и окрестностей есть возможность осмотреться внутри – идет подготовка к отделке интерьеров.
Витражное остекление веранды придает дому сказочности. Такое стекление мы видели в Погореловском тереме и в доме в Венгино.
Терем, пока утопающий в строительной грязи, можно было обойти кругом по мосткам.
Замены в кружевном убранстве еще пока вполне видны.
Тут же видна часовня, спасенная из мертвой деревни и стоящая на берегу расчищенного пруда, и домик управляющего.
На импровизированной сцене хозяин терема рассказывает о шестилетней истории возрождения резного чуда. Главная мысль – никто не верил, что это возможно.
Оказалось, что возможно. И даже местные пенсионерки добрались до Асташово, чтобы в этом убедиться.
Кстати, в честь события мы приобрели асташовских груздей, невиданное доселе морошковое варенье и получили в гостинец от Андрея баночку мёда. Книгу о чухломском крае тоже прикупили – как раз такие краеведческие малотиражные издания мы собираем в домашнюю библиотеку. На память – фото с автором Татьяной Байковой.
Ансамбль самодеятельности из соседнего села ждет своей очереди на выступление.
Погода хмурится с обеда, но это решительно никому не мешает 🙂
А вот волнующий момент обрушения последних лесов.
Некоторые наблюдают сверху 🙂
Крик “Беги!” и леса рушатся 🙂
Вот он, красавец, одетый во вполне осеннюю гамму.
Дядя в куртке не следит за отдыхающими – он сам отдыхает 🙂
И кстати, зря. Как раз в тот момент, пока культурные люди откушивали грибную лапшу и мясо с картошкой, запивая это глинтвейном или горячим чаем, мы спросили у Андрея, где тут у него туристическая тропа до урочища Озерки. Он махнул рукой в тайгу и сказал, что там все расчищено и можно сходить. Всего-то три километра в одну сторону. Мы с Василием собрались, а за нами и компаньоны по путешествию 🙂
Мост через Мельшу предстал в традиционно-костромском виде. Форсируем по бревнам. Речь при этом звучит исконно-русская. Лес, наверное, наслаждается – он же помнит эту дорогу вполне оживленной. Василий играет в Сусанина.
Наша группа шла первой, дорожка не была еще протоптана, а потому уверенности, что мы вообще дойдем не было никакой, но Василий был непреклонен.
Немного поистерив на тему, что мы потерялись, а кругом волкИ, и скоро будет темнеть, мы все же вышли к храму в бывших Озерках.
Среди замшелых деревьев храм смотрелся мрачновато, но место все же показалось светлым и добрым, как бывает с местами, видевшими счастье.
Василий тут же за оградой нашел то ли бывшую митру священнослужителя, то ли венчальный венец – не специалисты мы в этой атрибутике. Заметно, что предмет жгли.
Занесли головной убор под колокольню, чтобы не валялся за оградой. И полезли смотреть когда-то богатую церковь изнутри.
А это старый замок на алтарном сейфе, в котором хранились святые сосуды для служения. Ржавый, переживший пожар и забвение, он уже не работает.
Кирпичи не теряли времени зря и обросли зелеными пушистыми шубами 🙂
Бросаем прощальный взгляд и уходим.
А между тем, Ризоположенская церковь 1813 года постройки помнит свои лучшие годы, когда тут было большое и богатое село с каменными домами, а крестьяне могли построить себе храм. До 1764 года в селе был монастырь, известный под именем “Великой Пустыни” и основанный преподобным Авраамием, жившим некоторое время при близлежащем озерке. И дорога, по которой мы шлепали, помнит скрип тележных колес и звон бубенцов богатых пролеток… Вот вам старых фоточек. Смотришь – и не веришь. Взяты отсюда.
Дорога обратно показалась короче и проще. К тому же, стал попадаться группы желающих дойти до урочища. Тропку разбили в жижу, и туристы шлепали по ней иногда даже в замшевых ботиночках.
Особенно мы были рады после прогулки опять увидеть терем 🙂
На прощание проглянуло в разрыве туч закатное солнышко и тут же залило все розовым.
После заката мы уехали в Галич, чтобы упасть в тряпки и подняться рано-рано утром – нас ждала автономная программа пребывания 🙂 Кстати, следующим летом Андрей планирует официальное открытие терема, с интерьерами. И ждет в гости первых туристов. Кто боится дальних расстояний на авто, можно приехать на поезде – на галичском вокзале будет встречать микроавтобус и отвезет прямо в терем. Там будет отель и музей крестьянского быта. Для гостей будут предусмотрены всякие познавательные программы, а также традиционные охота-гриба-ягоды.
С утра пораньше, не дождавшись завтрака, который в гостинице только с 7 утра, мы стартовали по заранее продуманному маршруту “Судай – Солигалич”. Преодолели асфальтовые трассы до Чухломы и Судая, проехав последний насквозь к северу. Кстати, в Судае мы уже бывали годом ранее, поэтому не останавливались.
Практически сливаясь с Судаем стоит небольшой хутор Буболино. Там, на выезде, перед лесом стоят три старинных дома. Пустые, отсчитывающие одинокие зимы, они построены по-родственному близко. А потому начинаешь верить, что хутор основан в XIX веке именно для молодых. Есть предание о том, что их предок, будучи моряком и греком по национальности, влюбился в белокурую красавицу-дочку своего партнера по лесной торговле, судайского крестьянина-лесопромышленника, а потому забыл южные моря и бросил якорь тут, под Судаем.
Говорят, что над крыльцом одного из них ещё несколько лет назад красовалась цифра постройки 1824 год в виньетке из скрещенных лосиных рогов. Почему лось? Да потому, что в роду Селезнёвых есть предание, что их греческий предок увидел выходившего из леса лося и, насмотревшись в путешествиях на северо-африканских антилоп бубал, воскликнул: «О, бубала!». Хуторок назвали Бубалиным, которое местные упростили до Буболино. Кстати, потомок славного семейства основал в одном из домов музей, собирая предметы быта позапрошлого века. Но сам он уже в преклонном возрасте и приезжает только летом. Поэтому музей к нашему приезду был закрыт, и мы просто погуляли между домами.
Интересны наличники с символикой Берегини или Макоши в вершинах. Таких в Судае большинство. Видимо, не зря чухломской и солигаличский угол называли “бабьим” – мужики-то были на заработках в столичной петербургской стороне. Еще встречаются “дракончики” – обереги от огня, который всегда пугал живущих в лесной стороне.
Чтобы выехать на дорогу в Солигалич, проезжаем Судай насквозь. Любуемся несколькими старинными домами и лиственничной аллеей.
После мостика въезжаем в Климовское, и тут же справа на горе стоит старый дом князей Шелешпанских. Почерневший от возраста и одиночества, ослепший на все заколоченные окна, он стоит огороженный новыми владельцами, живущими в соседнем обычном сельском домике. Княжеское здание их не интересует и скоро, видимо, упадет.
Фамилия Шелешпанских не самая громкая среди княжеских. А между тем, род их идет от белозерских князей, и вотчина их была на Белом озере на реке Шелекше — отсюда и их фамилия. В XVII веке они получили поместья под Чухломой, потомки их владели землями здесь вплоть до 1917 года и жили, видимо, не очень богато. Им же принадлежали деревни Лобанове, Марково и даже следующее за Климовским Полтораново, в котором был тоже довольно вместительный дом, который не сохранился. Этот же, климовский, еще стоит. Вот его задний фасад, выходивший, скорее всего, в сад. Как, должно быть, очаровательна была комнатка на антресолях с полукруглым окном. Барышни любили такие.
Едем дальше. Дорога – очень приличный накатаный грейдер. Иногда попадаются остатки деревень.
Доехав до развилки в Измайлово, мы свернули направо – на Куливертово. Дорога бежала прямо – на живое село Георгий. А само Измайлово уже отошло в небытие.
Свернув, мы тут же увидели памятный знак – огромный валун, остановились.
На камне говорилось, что тут была усадьба Лермонтовых, предков русского поэта. В окрестностях Чухломы вообще несколько лермонтовских имений. потому удивляться не пришлось. Хотя примечательно, что в такой глуши люди еще оставляют такие закладочки для нашей общей истории.
Было и пропало. Ни одного старого дерева даже не напоминает о том, что тут, на этом пригорке, когда-то было дворянское гнездо со всеми его атрибутами – вечерним чаем, перезвоном часов в гостиной и кабинете, духом старинных книг в высоких шкафах.
Едем дальше. Дорога хороша. Дома мертвых деревень причудливы.
Из-за садящегося тумана начинает казаться, что мы поднимаемся вверх. Хотя рельеф и правда меняется – мы едем вверх.
Коровки – верный признак, что близко жилое село.
Проезжаем еще один холм и вот оно – Торманово.
В тумане виден храм Рождества Богородицы, построенный в 1791 году. Церковь впечатляет.
Магазин в бывшей, наверное, церковной лавке, прямо прилепился к кладбищу.
У придела стоит памятник с могилы священника Скворцова, который более 40 лет жизни отдал приходу.
Святые ворота тоже не выстояли – разрушены.
А до революции комплекс смотрелся вот так. Фото взято отсюда.
После Торманово есть еле видная отворотка направо – на обезлюдевшее Раменье, где хотелось посмотреть один затейливый домик и храм. Нас предупредили, что там могут быть колеи и можно пойти пешком. Так и оказалось – слишком много воды. Кругом просто болото. Лебедиться не за что.
Однако окончательное решение не соваться мы приняли после того, как увидели – наши карты не имеют такой детализации, чтобы показать нам урочище. Блуждать не решились – времени было маловато. Вечером предстояло еще добраться до Нижнего Новгорода. Поэтому проехали Куливертово и отправились дальше на урочище Высоко. Так как дальше людных сел не было, дорога испортилась. По сути, она была дамбой среди болот, поросших мшистыми осинами. При быстрой езде этот серый лес сливался в единую стену и казалось, что едешь в коридоре.
Иногда дорожка становится весьма узкой.
В кустах догнивают указатели населенных пунктов.
Наконец, мы выезжаем на перекресток, где направо – прямая дорога на Горбачево, а прямо – на урочище Высоко. Стоит беседка и трелевочник.
А еще призыв к народу, написанный с учетом национальных традиций 🙂
Рельеф уверенно тащит нас вверх. И вот уже видна колокольня урочища, цепляющая тучи.
Мы доезжаем и пробуем подняться в довольно крутую гору. Однако в сырой глине шины мылятся, машину тащит вниз. Лебедиться глупо, если можно пройтись пешком, размяться. Выходим. Урочище на самом деле так высоко, что мы оказываемся словно внутри тучи – водяная взвесь буквально висит в воздухе.
На погосте Высоко две церкви: зимняя каменная Воскресенская, с каменной при ней колокольней. Построена предположительно в 1720 году. А другая церковь Ильинская – летняя, тоже каменная и построена в 1820 году усердием прихожан. Вокруг церквей была каменная ограда и приходское кладбище. Сейчас уже ничто не говорит о когда-то богатом селе с двухэтажными домами, о двух тысячах прихожан в округе. По имени Ильинской церкви село Высоко иногда называлось “Ильи Пророка, что на Высоке”. Сейчас и от церковного комплекса остались только руины.
Сдвоенные колонны и круглые окна смотрятся вполне по-масонски.
Зашли в летний Ильинский храм. Наверняка, он тут не случаен – высота местности, гора и храм имени святого, у которого столько перуновых черт. Есть ощущение, что гора эта была намолена не только православными.
Читала отзывы джиперов о том, что из этого места поскорее хотелось уехать. Нам же место показалось светлым, несмотря на то, что параллельно с нами по урочищу шлялись два странных человека с пакетиком и саперной лопаткой. Что они выкапывали или пытались закопать – нам неизвестно. Мы за ними не следили – было достаточно десятков глаз с могильных крестов вполне современных захоронений. Кстати, помимо могил тут же стояла геодезическая метка высоты – это пиковая точка.
Если бы не туман и изморось, виды отсюда были бы потрясающими.
Уходим. Последний взгляд на урочище.
Кто же теперь поверит, что когда-то тут было многолюдно? Фотки взяты тут.
С урочища едем длинной дорогой на Горбачево, где начинается уже уверенный, пусть и местами щербатый, асфальт. Впереди – Верховье. Уже видна барочная Никольская церковь 1776 года.
Однако на въезде в село обращает на себя внимание заброшенное и практически четырехэтажное здание слева. Это богадельня, построенная на средства бывшего прихожанина, потомственного петербургского купца Василия Михайловича Орлова. Редкий для сельской местности комплекс благотворительных сооружений, отличается крупностью здания и своеобразным декором в духе эклектики. Строительство велось с 1880-х гг., и было завершено только в 1905 году. Приезд Орлова в Верховье (а у него была рядом дача) для обитателей богадельни был праздником. Все его очень любили, за его великодушие и доброту. Первоначально богадельня состояла из трех кирпичных оштукатуренных зданий: крупного главного корпуса и двух вспомогательных построек, расположенных южнее: электростанции (первой в уезде!), поставленной у юго-восточного угла богадельни, и хозяйственного флигеля, перед которым был разбит цветник. Флигель представлял собой прямоугольную в плане, усложненную лестничным ризалитом постройку. В нем располагалась прачечная, кладовые и другие службы. Электростанция была поставлена в начале XX века и представляла собой огромное колесо и глубокий колодец. Вода подавалась наверх.
После революции старики из богадельни были вывезены, и там был основан детский дом, а затем и вовсе военная часть. Солдаты и добили здание, а также разобрали дачу благотворителя.
Богадельня до сих пор поражает размерами и масштабами социальной ориентированности вчерашних крестьян, которых коснулась богатая жизнь.
Едем к Никольскому храму. Говорят, что первоначально храм стали возводить на другом месте. Мало кто теперь помнит, что когда-то на Апатьевском валу (это не доезжая Верховья, по правую сторону, где местечко Каныгино, если ехать из Солигалича), стояла «Святая куча». Так с любовью величали это место в народе. Место было особо почитаемое жителями до 50-х годов прошлого века. Кто бы ни шёл мимо Святой кучи — кидал на избавление то монетку, то веточку, то поясок, то ботинок, то и просто палочку. Весной, накопившийся хлам сжигали, а затем снова проходили и бросали, кто что мог. До наших дней дошла легенда о строительстве на том месте Никольского храма. Работа сразу не заладилась. Ночью мелькали огоньки, слышны были звуки, вроде стона, да и стройматериалы странным образом перемещались на то место, где находится сейчас храм… Как бы там ни было, место у храма отличное, но он остро нуждается в реставрации.
А когда-то это выглядело так. Фото взято отсюда.
После Верховья мы отправились в Солигалич. Было время обеда, но подкрепиться было решительно негде – все два общепита этого городка были закрыты на спецобслуживание. Поэтому мы просто прогулялись по улочкам Солигалича, его центральной площади и городским валам. Соль Галицкая однозначно достойна отдельного рассказа о себе – городок совершенно аутентичен, полон историй и своих героев. Плюс ко всему, там в городском музее целый уголок посвящен моему славному однофамильцу 🙂
Берега речки Костромы. Виды с моста.
Городские валы, точнее все, что от них осталось.
В городище живут люди.
Вид с валов.
Старая береза на валах, балованная простором и солнцем.
Здание курорта в центре города. С этим местечком связана целая история с именем одного весьма музыкально одаренного химика 🙂
А это центральная площадь. Здание справа – музей.
Деревянные торговые ряды – это особый северный шик в нашей средней полосе 🙂
Правда, старейшие ряды из дерева оказались закрыты сеткой и забором – за последние полтора года с того момента, как я видела их последний раз, их здорово перекосило. Хватит ли денег на реставрацию ли все же снесут?
Городок, несмотря на свою депрессивность, таковым вовсе не кажется – домики красят в яркие тона, а народ очень доброжелателен.
Вот этот супердом мне просто понравился.
Собираемся и едем в Чухлому – почтить старушку вниманием, чтобы не обижалась 🙂
Вход в старое чухломское городище красиво сторожат рыжие лиственницы. Старую крепость расчистили, поставили на берегу новые скамейки. Вид с валов на городок потрясающий, несмотря на серость погоды.
Спускаемся к озеру. Домик Рыбнадзора, тронутый апрельскими торосами.
Оглядываемся на старую крепость. Что она помнит? Говорят, культурный слой весьма толст и богат на находки, а самой Чухломе, чье название уже никто не может перевести, уже тысяча лет.
Улочки в Чухломе бегут к озеру, конечно.
Успенская церковь в Чухломе построена в 1730 году и за последний год из желтой стала голубой.
Мемориальная доска, которая так удивила меня полтора года назад. Я и не подозревала, что весельчак Пуговкин был из этих мест.
А улочки еще помнят богатое прошлое Чухломы.
На выезде из Чухломы – говорящая о многом табличка 🙂
По дороге в Нижний Новгород заезжаем пообедать в придорожном кафе перед Галичем. Потом заглядываем на Галичское озеро – ради недужного закатного луча, который раскаленной иголкой прошил рыхлые серые тучи. Как только уголек заката потух, ночь, до этого момента прятавшаяся на противоположном берегу озера, стала разливаться по старому городку. Рыбная слобода открыла желтые глаза вечерних окошек и затопила печки – холодные сумерки тут пахнут горьким дымом.
Выехав на дорогу, мы оказались в белом мешке тумана, который простирался прямо до Волги 🙂 Нас ждали пять часов пути до дома.
Не Тимофеевы а Селезнёвы!
Точнее, рода Симонова – Селезнева. Спасибо за поправку, внесем коррективу.